Разговор

Ночь, плавно наступающая со стороны реки, окутывала мраком небольшой южный городок. Обычный такой городок, с рядами частных домов и целыми микрорайонами типовых пятиэтажек, выстроенных ещё в Советское время на деньги некогда богатого местного завода. По мере того, как ночь вступала в свои права, всё больше окон подсвечивались изнутри светом ламп и люстр. В одной из квартир такой вот пятиэтажки на кухне сидели два молодых человека. На столе у них стояла непочатая бутылка водки, на столе нехитрая, но самая подходящая закуска.
Хозяин квартиры достал из кухонного шкафа пару рюмок и поставил их на стол. Его собеседник  внимательно наблюдал за действиями друга и знал, что тот сам начнет разговор. Что-то побудило того вызвать его к себе домой под предлогом «поговорить». Обычно это означало, что они будут обсуждать какую-нибудь животрепещущую тему, давно волнующую одного из них.  Хозяина дома звали Алексеем, а его друга – Дмитрием.
- Дима, давай по одной. – Он наполнил рюмки прозрачной жидкостью.
Дима знал, что таким образом его друг концентрируется на мысли и просто, молча, выпил содержимое.
- Ну и о чем ты хотел поговорить? Что не так у тебя? Вроде ты все свои проблемы решил, жениться, вроде, тоже не собираешься, слава Богу. Что стряслось?
Алексей помолчал, несколько секунд, глядя в окно, а затем заговорил.
- Помнишь, я тебе рассказывал про свою новую знакомую?
- Это же, которая из? Ты мне столько всего рассказывал. – Он улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку.
- Димон, ты не понял. Не говорил, а рассказывал. Попутчица.
- Ах, эта! Помню, конечно. Помню я, как ты переживал, когда у вас не срослось всё. Ну и что? К чему эти вопросы? По-моему, она тебе ясно дала понять, что и как обстоит. Хочется ещё раз отгрести по полной программе?
Хозяин квартиры, молча, налил водку в обе рюмки. Короткий звон – и рюмки были пусты.
- Я надеюсь, ты помнишь, что вчера был праздник? У меня и у неё. Как ты, надеюсь, помнишь, мы – коллеги. – Сказал Алексей и пристально посмотрел на друга.
- Ну, помню, конечно. Я ведь тебя здесь сам поздравлял и тосты за твою профессию толкал. – Дима не опустил глаза под этим тяжелым взором.
Алексей закурил и подошёл к окну.
- Я звонил ей вчера.
- Зачем?! Что за детский сад? Я тебя не понимаю.
Алексей был нарочито спокоен, словно не замечая собеседника, который уже почти кричал.
- Я её поздравил с праздником. Как ты, надеюсь, всё ещё помнишь, мы – коллеги. И я просто позвонил ей и поздравил с профессиональным праздником. Я же имею на это право? – Выпустив облако сизого дыма, он развернулся лицом к другу. – Ведь так?
- Имеешь, дружище, о чём речь-то? Но… Ты ведь звонил не только потому, что у неё был праздник, да? – Дима потянулся за сигаретами.
- Можно подумать, тебя это удивляет. – Впервые за вечер улыбнулся Алексей.
- Честно? Удивляет. – Дима закурил. – Что с тобой? У тебя же пунктик на том, чтобы не возобновлять даже простое с общение с теми, кто посмел сказать Великому Тебе «нет».
Алексей внимательно изучал сигарету в собственных руках.
- Ты, конечно же прав, мой друг. Ты, несомненно, прав. Но  T;mpora m;tant;r et n;c mut;mur in ;llis — Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними.
- Слушай, адвокатишка, кончай грузить своими латыньскими..латынными..тьфу! Короче, заморочками своими нерусскими. Знаю я тебя. Тебе только дай волю – не заткнешь потом. А главное, ни хрена не понятно, что ты говоришь. У меня в моем техническом ВУЗе латыни не было: в паровозе всё-всё по-русски написано. – Дима рассмеялся.
- Знаю, паровозник ты мой. Пойми, братко, я не знаю, что со мной. Я сегодня автобус увидел, про неё вспомнил. Я УК достаю, о ней думаю! Ассоциативное мышление, понимаешь?
- Да у тебя, друже, с УК ассоциируется каждая третья. Они ж на тебя по 131 статье если хором накатают, ты в одиночке до старости просидишь. Причем заметь, врать им практически не придется. Хотя… бесполезно! Ты же и судью окучивать начнешь! И она тебя, Дон Жуан, оправдает – Дима откровенно издевался и был явно доволен собой.
- Иди ты! – Как-то беззлобно и буднично ответил Алексей. – Я с ней быть хочу, понимаешь? Я наплевать готов на всё. Пороги, если надо, обивать ей, говорить о том, как она мне нужна и всё такое. Но главное: если я кому-то и доверю, как ты любишь говорить, Великого Себя, то ей. И для неё всё сделать. Мир перевернуть, сделать так, чтобы Чикатило оправдали… или просто быть для неё опорой. Но только для неё. Я от всего устал. И счастья хочу. А своё счастья я только с ней вижу.
По мере того, как Алексей говорил всё это, лицо его друга постепенно вытягивалось. И после окончания этого монолога, он сидел с обалдевшим лицом и явным замешательством, которое читалось в широко выпученных глазах. Через минуту уже каким-то сиплым голосом, Дима проговорил:
- Ну а ты с ней об этом говорил? Если всё так обстоит. Может, поймет? Не поверит, конечно, сначала, но это уже дело второе. Убедишь. Я давно от тебя ничего такого не слышал.
- Нет, не говорил. Я не хочу сразу это всё ей говорить. Я просто хочу её добиться. Чтобы не я всё это ей сказал, а она сама всё это поняла. – Он сел и заглянул другу в глаза. – Она ведь поймет, правда?
Дима потрепал друга по плечу.
- Несомненно. Просто будь осторожнее, как сапер, понимаешь? Не спеши и не путай проводки. И вы будете вместе. Наливай, друг. И давай выпьем за то, чтобы я сейчас был прав!
04.12.2011 23:10 мск