Из Клементе Ребора. Голос мертвого дозора

ГОЛОС МЕРТВОГО ДОЗОРА

1918



Вот он, в кашу размазанный весь,
в клочья лицо, в облаке вони
лежит, развалясь.
Здесь все – такое говно.
Я отупел; я не плачу давно,
пусть плачут, которые – там; а здесь
хлюпает только грязь.

А ты, если вернешься цел,
не говори им - тем, кто не знает,
не говори – там, где человек и жизнь
еще понимают друг друга.
Но когда-нибудь ночью,
после дождя поцелуев,
стисни покрепче подругу
да крикни ей в самые уши:
ничем, ничем в этом мире вонючем
не искупить наших тел гниющих.
Словно шею петлей, сердце ее сдави,
и потом – поймешь:
хоть чего-нибудь стоят
все слова ее о любви,
или цена им грош.








Клементе Ребора, в отличие от большинства молодых интеллигентов, воодушевленных патриотическим порывом, шел на войну без иллюзий и шумного энтузиазма. Уже на само вступление Италии в мировую бойню (оно не было спровоцированным: на Италию никто не нападал) он отозвался горькими стихами. Впрочем, вскоре после первых боев его, сержанта кавалерии, за примерную храбрость представляют к офицерскому званию. В декабре 1915 года осколок снаряда пробивает ему голову. Поэт чудом остается жив, последствия раны будут мучить его всю оставшуюся жизнь. Одно из них - острое психическое расстройство. После госпиталей и психиатрической больницы его возвращают на фронт. Здесь он решительно отказывается от погон офицера: у него нет сил приказом посылать солдат на смерть. Тяжелый разговор с командованием кончается тем, что Ребора бросает чернильницу в лицо полковнику. По счастью, до военного трибунала дело не доводят. Потери в войсках огромны; лучше отправить бойца на передовую, чем под расстрел или в тюрьму. Клементе снова в строю; ужас и отвращение, непрерывно преследующие его на войне, находят выход в стихах...

Возвращение домой оказывается очередным испытанием. Через считанные дни рушится его долгая любовная связь с Лидией Натус. Лидия, известная пианистка, по происхождению русская еврейка, была спутницей и музой Реборы с 1914 года. Ей посвящен цикл его стихов "К светлячку". Обстоятельства разрыва, очевидно, и нашли отражение в "Голосе мертвого дозора".