***

Мне сегодня было видение,я несла его Вам как воду,

Собрав ее горсть в ладони, до первого клочка бумаги.

Было раненое раннее утро, или день, или вечер, не знаю.

Ноябрьские сумерки съедают любое ощущение времени.

Мы шли с Вами, ежась от холода, вдоль черно багрового берега,

И вода лежала багровая. Как  густое стекло мурано...

Пахло снигневшей травой и глиной, снег был здесь, но скоро расстаял,

Оставив мокрую черную землю и обезлиственную паутину деревьев.

Мы шли с Вами очень и очень долго, не уронив ни крошки слова,

И только две черные собаки,помню, бежали все впереди.

Словно две черные тени,две маленькие черные смерти,

Те сущности, которые по течению всегда попадают в рай.

Наверное... в эту местность забрасывают души поэтов

В сладостный и отвратительный ад без света. Ад беснежного ноября.

Бесснежный, бескрайний, бессловный, беззвучный, безбесный, безбожный 

Тот угол сознанья кого - то, кто непрерывно следит за нами.

Вы шли тихо, как приведье, не тревожив циферблат на запястье,

Вы глядели лишь прямо  в ненастье, известное вам одному.

И было столько отчаяния в нескончаемой этой дороге,

В этом гнетущем далеко, что можно сойти с ума...

Мне сегодня было виденье, я несла его вам, как воду,

Собрав ее горсть в ладони, до первого клочка бумаги.

Я его Вам никогда не отправлю, это слишком мутные воды,

И по правде, не дай Вам боже оказаться в подобном месте.

Я никогда не назову Ваше имя, пусть живут с вами сомнения,

Я смеюсь не без сожаления и сожалею, смеясь, мой друг.