В Париже

Дома до звезд, а небо ниже,
Земля в чаду ему близка.
В большом и радостном Париже
Все та же тайная тоска.

М.Цветаева

Мы припёрлись голодными, грязными, жалкими,
От былого величья лишь только осколки.
На бульварах Монмартра торгуют фиалками,
На бульварах Монмартра сговорчивей тёлки.*

Здесь мерцают созвездья над крышами тёмными,
И вспухают на лицах прохожих улыбки.
На бульварах Монмартра глазницы оконные
С жадным блеском тебя раздевают до нитки.

На бульварах Монмартра такая акустика,
Что простая гармоника сердце скребёт пером.
Здесь когда-то казнили пресвитера Рустика.**
Впрочем, это давно позабытая опера.

* * *

Шумны вечерние бульвары,
Последний луч зари угас,
Везде, везде всe пары, пары,
Дрожанье губ и дерзость глаз.

М.Цветаева

Это элементарно,
Это просто как мир -
В красном свете фонарном
Тротуаров пунктир
Мимо женщин вдольстенных
И витрин в полный рост,
Где уже манекены,
Занимают свой пост.

Не последний, не первый
Житель тёмных аллей.
Мнутся новые евро,
Подходи, шевалье.
Соблазнительно тело,
По карману товар.
Кстати,  в том вон отеле
Жил когда-то Ремарк.


* * *

Я здесь одна. К стволу каштана
Прильнуть так сладко голове!
И в сердце плачет стих Ростана

М.Цветаева

Пить кофе под стриптиз пирожных,
Глазеть до тупости в окно,
Там где срывал со шпаги ножны
Армяноносый Сирано.

По телефону неустанно
Любой обсасывать пустяк,
Не слыша, как поет Роксане
Неугомонный Бержерак.

Читать сортирные газеты,
Не зная, что когда-то тут
Убили подлостью поэта.
И сколько раз еще убьют!

Шагает век звериный, цапкий,
Топорщась легионом слуг.
А Сирано все бьётся в схватке
И побеждает этих сук.

* * *

Иду домой, там грусть фиалок
И чей-то ласковый портрет.

М.Цветаева

Мама пахла водой фиалковой,
Папа пахнул углём и водкой.
Мама долго-предолго плакала,
Что наш папа уехал надолго.

Мы его так ждали-преждали,
От него ни весточки даже.
Он на шахте, наверное, дальней.
Он, конечно, вернётся однажды.

* * *

Там чей-то взор печально-братский.
Там нежный профиль на стене.

М.Цветаева

Тихо в Сен-Дени весеннем,
Хорошо тебе и мне.
Молча тискаются тени
На побеленной стене.

Здесь вдали от потрясений,
От раскачанной земли,
Дремлют в каменной постели
Из преданий короли.***

Им во сне народ ликует
И победы суждены.
Что им наши поцелуи
На скамейке у стены.

И кому какое дело,
Что возникнув ниотколь
На скамейке королеву
Пылко тискает король.

* * *

В большом и радостном Париже
Мне снятся травы, облака,
И дальше смех, и тени ближе,
И боль как прежде глубока.

М.Цветаева

Как и век назад над нами рыже
Солнце улыбается щербато.
Прадед мой бывал в самом Париже,
И в Майкопе схвачен был когда-то.
Десять лет без права переписки -
Ну сейчас-то каждому понятно.
А тогда - в Сибирь погнали близких,
Чтоб другим-то было неповадно
Разъезжать по вражеским загранкам.
Да учить французскому детишек.
Карточка одна в картонной рамке.
Прадед мой бывал в самом Париже.

Красноярск, апрель, 2011

* * *
Марина Цветаева
 
В ПАРИЖЕ
 
Дома до звезд, а небо ниже,
Земля в чаду ему близка.
В большом и радостном Париже
Все та же тайная тоска.
 
Шумны вечерние бульвары,
Последний луч зари угас,
Везде, везде всe пары, пары,
Дрожанье губ и дерзость глаз.
 
Я здесь одна. К стволу каштана
Прильнуть так сладко голове!
И в сердце плачет стих Ростана
Как там, в покинутой Москве.
 
Париж в ночи мне чужд и жалок,
Дороже сердцу прежний бред!
Иду домой, там грусть фиалок
И чей-то ласковый портрет.
 
Там чей-то взор печально-братский.
Там нежный профиль на стене.
Rostand и мученик Рейхштадтский
И Сара -- все придут во сне!
 
В большом и радостном Париже
Мне снятся травы, облака,
И дальше смех, и тени ближе,
И боль как прежде глубока.
 
Париж, июнь 1909


* "На бульварах Монмартра сговорчивей тёлки."  - в начале ХХ века, особенно после Первой мировой войны роль богемного квартала перешла к кварталу Монпарнас, месту рождения современной живописи. На бульварах у подножья холма между Белой площадью и площадью Пигаль возник парижский квартал красных фонарей.(Википедия)

**"Здесь когда-то казнили пресвитера Рустика." - примерно в 272 году здесь были обезглавлены за проповедь христианства первый епископ Парижа св. Дионисий, пресвитер Рустик и диакон Елевферий. Согласно легенде, после обезглавливания Дионисий взял отрубленную голову в руки, омыл её в источнике и прошёл примерно 6 километров. На месте, где он упал замертво, основали место, которое впоследствии стали называть Сен-Дени.(Википедия)

***Сен-Дени - основная достопримечательность — готическое аббатство Сен-Дени, усыпальница королей Франции.(Википедия)