Адаптации-7. отдыхновение сущих

7-1.
                * * *

Что, грешные, мы этим бёзднам,
И разве ж дело в их дыму
Искать конструкции  берёстной,
Коль бьют  звездами по уму?

Зачем не сберегли квадриги,
Сейчас неслись бы, как в мечте,
По Пустоте в Великой  Книге –
По подведенной в ней черте!..

… Не помня ни картин Юона,
Ни даже как бежать к прудам, –
В которых так же звездно-донно
Моим  метрическим слогам.

7-2.
                * * *

На Земле здесь такая  погода,
Что прощаться нелепо… Споём?..
-«В дённом ужасе, в точках исхода,
Что проставлены тем остриём»…

Нам ли теплых земель обещанье –
Тех, что  в карты вносил Птоломей? –
Здесь, на Севере,  пахнет дожщами,
Сохмет –  в трех  километрах южней*.

* в редакции М. Болгова. На картонке было - Норкей.
  Вполне вероятно, что до В.И. донеслось имя
  Великого Шерпа Тенцинга Норгея. (Владимир Емельяненко)

7-3.
                * * *

В словах, что ты ущерблен, есть отход
От темы, в коей многие немеют,
Внимая  светотеней Асмодею,
Вникая в символический комплот, –

И стадом  подойдут щипать у щерба*
За тыщу лет оплывшую кору, –
Где я, придав отточенность  перу,
Сижу и им выстрагиваю бербу.**

* самшит (бот.)
** род деревянной куклы (старо-арм.)

7-4.
                СМЕХ  КОСМОСА
                как бы  художникам Врубелю и Пикассо,
                что делали Двери…

                1.
У Скрипки – выпаденье Деки,
Её поставило стоймя,
Открыло внутрь… И – до Мекки
Смычок скользнул…
                А в Дверь – нельзя!

                2.
Там, внутри, у скрыпача Пикассо,
Прислонясь к дверному косяку,
В кепочке держал беднарик кассу, –
Набросали за день на бегу…

Слёзный воск ещё на платья капал,
Шуберт предлагал Смычковый Мех, –
А из-за Двери – сквозь стон Каабы –
Космос хохотал, как Человек!..

7-5. 
                * * *
                Как бы для поэмы «Огниво»

… Но вот тогда – на огниво одно –
Вдруг тридцать – все! – волшебниц появились,
И в небо щерились, и  на эпоху злились,
И вниз смотрели на Златое Дно…

Испугу Чуда не было предела:
Вот тысячи  огней, приди – возьми!..
От тридцати  - осталось до осьми.

Конечно, подло!.. Но – вообще-то – смело!

          (как бы продолжение следует)



             7-6.
                «Ты видишь в глазу брата  своего
                бревно, а из своего – соринки
                вынуть не можешь».
                (Как бы из Библии)

ПЕСЕНКА  ДЕРЕВЯННОГО
ЧЕЛОВЕЧКА

«Там, в Париже, там, в Родарре,
Есть  коффейна, иль пивна…
Домогает паппа  Каррле
Смысла своего бревна!..

Как в глазу оно торчалло
У другого, у того…
Хуже б было – из мочала,
Лучше бы – из ничего!..

Вынуив из глаза сринку,
На досуге, не у дел,
Мог бы вылепить из Глинки,
Но исполнил, как хотел…

Я не знал, что деревянный
Буду – снилось по ночам,
Как в коффейнах  паппу  каррлят…-
Человечек отвечал.

Подожду еще немного –
Уши как дотешут мне,
Пусть топорно, пусть убого,
Только чтобы – как в уме!..

Из чего б я не был создан –
Что  мне память про дрова,
Хоть для жизни будут просто
Деревянные права.

Молока не пить из кринки,
Вот – коффейна, вон – пивна…
Что там помнить про соринки,
Если создан – из бревна!

7-7.

                ТЕМА

Сухая дэма на ветвях сидела,
Как говорится –
                песнь соловью пела.
А дерево само было пресухо,
И ветви вверх торчали, как два уха.
Наверное, позарилась гроза,
Да и не раз –
                но по какой примете? -
Ударить прям в дупло!
                Чтоб – как в глаза!
Все именно в него, как в страшном  бреде!..

Такая, вишь,  у молнии проблема…

Я – не о том.  О том, как пела  дэма,
Как говорится,  значит – соловьем,
Во весь запас своей певичьей крови –
Соловушкой, поскольку песнь – соловья…

Я – не о том,  но – дэма на ветвях,
Сама  –  сухая, на  сухих  сидела,
Что  грозами побиты были,  дэма
Сидела, говорю, сама  –  сухая,
И  –  Песнь, как говорится,  из Ахайи
Из горл ея  лилась,  как бы поэма…

Я сам  – не дерево. И даже не пою.
Я говорю: в ветвях  сидела   дэма.

7-8.

                ЭСМЕРАЛЬДА

                1.
Наши души – понатанцевали  в   рубежах.*
Каждый ль – Фэб?  Его  слуга – Ховалий…
Вспыхнул фейерверк со звуком  «пшах»…**

Я не посужу – купайтесь в   Сене,
Если солнца  с Африки занос,
Дамы из Бастилий  и Бастений,
У кого в веках  о Благе спрос…

Я же,  как репейник – им пророс,
Сверху озираю весь  атрос,
Погибая  с чуда и мигрени.
      
                2.
Мы, епископы,  боэты  Нотр-Дам!
Там  внизу – нам праздник:  книг скопили!..
И  -  огонь!  - на  версты,  лье  и  мили!...

–  Что?  Горят мои труды и  впрям?

… Подъезжает  Фэб   (с мадам Рюффо).
Эсмеральда: «Рукопись – в полене…
Я передала, успела»… CLENE!
Марш теперь  эскадрой  OKLUKO!

                Гонорар за нами!
                Wik. Gugo.


* Рубеж – юбка  с  крюшками  (лат.-анг.)
**  Особый вид пахлавы  (перс.)

7-9.
                В  ВИЗАНТИИ

… В алтарях  узнавали:  где есть конфитюры
С благом Божиим, и  –  все спешили туда,
Их  просили к тортам, и прослушать  лектюры,
И крестили на сладкую жизнь города.

В алтари возвращались с запасами требы
На прослойки из крема меж боголюдьми.
И светилась над всем  Иерда-Диарема,
И ладанные струи сплетались плетьми.

7-10.

МОНОЛОГ  ИЗ ПРОШЛЫХ  ЖИЗНЕЙ

–  По поручению Царя
Я совершаю подвиг  странный:
Хожу  пешком  за три моря
И  поправляю истуканы.

Весьма  тоскую по Руси,
О кружевном белье, о  шелке…
Быт стал совсем  невыносим
Как мой обоз сожрали волки.

Но – в путь!.. В подмётную записку
Вписал сегодня некий  бред:
Как  в Императорскую миску
Тихонько плюнули в обед;

Как схвачен был по подозренью –
Весь в накипи   одежд и лент –
Весьма тщедушное творенье
(Чего-то там Перизидент)…

Причем  какой-то белокожий,
Глава  подмены истуканов»…

Ох, били же его по роже!..
(В графе «Расходы» - 100 туманов.)
7-11.
                ***

Мне ль забвения бояться
В ветре, радостном еще?
Снежной кроной Арагаца –
Затенен и освящен.
Я войду  в селенье Талиш
Неразгаданно-своим,
Ведь недаром рдеют дали,
И родной струится дым!
И недаром мне армянка,
Скорбной радости полна,
Просветленно, гордо, жалко
Улыбнулась из окна!
И не зря барашек белый,
Когда сделал я привал,
Вместо травки, оробелый
Мои  волосы жевал.

7-12.   
                * * *
                Памяти С. Параджанова

Пепла арийского горные верхи
Горстка индийского красного перца,
Скальные кряжи халвы пахлевийской,
Греко-египетской соли щепотка,
Черный сухарь каменистых пророчеств,
Голубь вина в белоснежном бокале –
Вот и весь стол,
Тамада, это громко,
То, что о жизни сейчас говорилось.

7-13.
                СОЗВЕЗДИЯ
                Осипу Мандельштаму

«Как лебединый клин в чужие рубежи» –
И я ворвался в ёбл «Неведомого Рака»…
Не «Гири» –  «Близнецы», «Плеяды» – не «Пажи»,
Созвездье  «Лебедя» – не  «Гончая  Собака»…

И море,  и Гомер  –  «все движется»  в  надбровьях
У президентов.  «Вот Гомер молчит»,
И  Море  Чернмное,  безумствуя,  с т у ч и т…
Апостол  Павел теребит ключи –
Как врежет связкой по надбровиям  «с любовью»!..

7-14.
          КОНЕЦ  ЛЕТА

От нас ли время убегало,
Чуть постояв в созвездьи  Льва,
Иль просто миф на миф меняло,
Переступаючи едва?..

Мы твердо знали: наше  Время
От нас ведь разве незави..?
Хотя,  конечно же – в системе,
Хотя,  конечно же –  в крови,

Оно со мной стихи слагает,
И придает синхрон уму…

Но слышно же – переступает!..
Куда «нет хода – никому»…

7-15.

           АРАБКИР*

По-прежнему плотен и ясен,
Как  туф, арабкирский закат,
Нет веку дороги назад,
И  путь  - ослепительно ясен.

Так Крит был когда-то прекрасен,
Халдей волховал над звездами,
И поступью в адовой яме
Шагал тот, чей лик  был ужасен.

Армения, спой мне синицей,
Несущей на собственных крыльях
Зари густостопные  спицы,
Заката тоску арабкирью.

* старый район Еревана

7-16.
                ВМЕСТО  КОММЕНТАРИЯ
(полный экземпляр 21-ой строфы поэмы из  14-ти строф «Круг  Арепы»)

…  В Истории  (а Небо – исторично)
Спустя тысячелетья видим мы
(Мы – в  Небе – видим): 
                Круг  от  бочки личной –
Излившейся  на  праздные умы.