Я солнце увидел слепое от света

Я солнце увидел слепое от света,
слепую от света луну
и звёзды – от слёз у них синие губы –
наощупь сходили в волну.
Вот так и окончилось прошлое лето,
а небо – ему одиноко без нас –
трубило в свои остывавшие трубы
снижаясь, темнея, дробясь.
Я любил собирать розовые и серые камешки
прозрачные в воде и от касания языком
с округлёнными поверхностями, нежными краями,
каждый казался скрученным лепестком
розовой розы или голубоватой
растущей на недоступном, холодном дне
эпохи Одиссеи и Илиады –
Атлантиды цветущей в голубизне
непересыхающего, вечного моря –
стекловидные осколки каменного букета,
чей вкус неизменно солон и горек,
чей цвет ослепляет глаза как лето.
Тёплое время со светлой водой –
воздух – скрипящий йод.
«Нам не увидеться больше с тобой»
алюминиевый рупор поёт.
Осень в цепляющих ноги колючках,
в сгоревшей траве, в опустевших руках,
целыми днями на пляжах канючит,
раскачивая облака.
По лесенке тонкой и лёгкой
- чёрная стайка ресниц –
у краешка моря слепящего очи,
последних пловцов и ныряющих птиц.
Нарастают холодные ночи.
По лесенке лёгкой я поднимаюсь
на палубу неба, чтоб плыть за тобой.
Ресница упала – вода расступаясь
меня накрывает любовь?
Я вижу, как шьют незатейливый парус,
латают и красят борта.
Ты уплываешь глазастая и слепая
и сохнет от соли гортань.
Отшуршала твоя невесомая обувь
под маленькими шажками, под лёгонькой стопой
- нарастают холодные ночи –
море в чёрных хлопьях тьмы.
Оно, кажется, хочет
спать. А мы –
разве мы не увидимся больше с тобой?