12. Пусть Матрёшка не уходит!

 Лидиньшина тесно связана у меня в памяти с тётушкой Марфой – бабушкиной сестрой Бурмагиной Марфой Алексеевной. Вместе с мужем Яковом Ивановичем воспитали они восьмерых детей (а вот у нашей соседки Настасьи Ивановны, для сравнения, было десять детей, и все умерли во младенчестве)...
 Переношусь мысленно в прошлое и вижу,  как тётушка приходит к нам в гости, такая красивая, у всегда смеющихся глаз – сеточка морщинок. Мне года три-четыре, и я зову её Матрёшкой.  Очень нравятся мне её беседы с бабушкой, – оттого, быть может, что старопрежняя  речь звучит так кругло, катится яблоком. В суть я не вникаю (слишком мала), потому и запомнятся только  отдельные фразы:

          – Бают, что Иринья-то с сыном нивестку из дому выгонили!
          – Что это деется!
          – Говрят, сама с ним и живёт...
          – Я только диву даюсь!
          – Смех сказать, грех утаить.
Мне непонятен глухой смысл их слов, но жалко "нивестку" – она часто прибегала, вся в слезах, к нам переночевать...

         – Иду я вчерась, а  Микола-то настрету... Похоронил матку-то... Один как пёрст.
          – Ростерял всё до званьица!
          – Горькой человек, горемычной... А народ-от скоренек на осуд! –
Бабушки полны искреннего сострадания ко всем сирым и убогим.

           – Хошь бы Варуха Тарманиха его прибрала!
           – Да и она-то неварова, эка паполза! Всем неугожа! Вот уж правда, что не имя красит человека, а человек – имя! – Тут бабушка  вспоминает другую женщину, которую, за её трудолюбие и добрый характер, иначе как Варушей, никто не «назывывал».
 
           – А эта всю жись одна, и думушки не думаёт. Ни шти сварить, ни дом обиходить за сорок лет не научилась!
           – Слава Богу, матку ие старша дочи забрала. Как она ие сугоняла! Едва не укотошила!  За прислугу ие держала.
           – Навеку эдакой напасти не видела!
           – Бабка-то типерь рада-радёшёнька. Живёт-красуитце!
           – Да и не диво!..

– Ну что жо, надо домой итти, как да потеряют! – прохватится вдруг тетя Марфа.
– Ну давай, благословясь! – провожает её до дверей бабушка.
Мне не хочется, чтобы «тётушка» уходила, и я заранее забрасываю её рукавицы за русскую печь. Рукавицы общими силами удаётся найти, а я, расстроенная таким поворотом дела, упрямо твержу: "Пусть Матрёшка не уходит!"

                На фото: тётя Марфа сеет жито.

*Невестка – жена сына;
Неваро;ва – неумёха;
Па;полза – медлительная;
Сугоня;ть – издеваться.