Под крылом ангела... Авантюрный мини-роман

Под крылом ангела... (Авантюрный мини-роман)



Он был красив...
Лицом схож с умершим давным-давно родственником...
Никогда не виденным мною...но знакомым по фотографиям в изобилие
украшающим старинный альбом...
Тонкое лицо... Красивые глаза и удивительные брови -длинные, придаю-
щие облику некую...трагичность...
Вообще, в лице и фигуре его трагичного было более, чем нужно - рост -
сверхвысокий при невероятной худобе...
Он, Слава Богу, не стеснялся его...носил себя гордо, но высота эта...
давила...если не его - нас...
Казалось, он смотрит...свысока...
Взирает...
А я не лююблю...когда на меня...взирают...
Он чувствовал что-то и всегда...при встречах наших старался поскорее
закончить положенные формальности и усадить меня, а затем садился
сам,  и...если представлялось возможным - на сиденье более низкое,
чем предлагалось мне...
Но это было редкостью - сами понимаете...
В своем же доме...в коем стала я гостьей желанной...все им было пре-
дусмотрено и устроено...
Он был мужем мамы, с которым рассталась она по собственной воле, ос-
тавив на руках его - меня. Дочь...дитя любви...
Нет-нет...он не был моим отцом...
Я знала кем был отец. Знала. Голос его звучал со старых и новых "но-
сителей"...
Жгучий голос...жгучий колорит во внешности...
Отец. Мужчина, коего я так и не узнала.
Чьей законной дочерью не была.
Иногда казалось - все это лишь выдумка мамы, но...
Мама подарила медальон с портретом-миниатюрой отца и старинное коль-
цо - семейную реликвию семьи певца...
Певца-итальянца...
Но...и это могло быть красивым вымыслом...мистификацией...
Если бы...если бы не картина...
Картина, располагающаяся на одной из стен старинного дворца, который
выставлялся на погляд публике, обедневшей...разорившейся семьей...
Певец облагодетельствовать родню не спешил и едва сводящие концы с
концами сородичи...нашли достойную...по их понятиям..."жилку"...
Если не "золотую" и не "жилу"...то тоненькую серебряную...ниточку...

Так вот...
На картине была изображена высокомерная дама...с тонкими поджатыми
губами и высоким лбом...
Сходство мое с означенной персоной просматривалось...
Руку ее украшало драгоценное кольцо - копия того, коим осчастливила
мама...
Дааа... Ирония судьбы... Судеб...
Я не была законной дочерью... Не была я и законной падчерицей...
Мужчина с красивым лицом...в сущности...был мне...никем...
Благодетелем...если желаете...
Жермен...так в моем повествовании...обозначу я...отчима...провел не-
зависимую экспертизу и - да, эксперты подтверлили - кольцо старинное
и может быть подлинным и даже...тем самым...

Почему бывает так грустно... Щемяще-грустно...
В моменты, когда вольно или невольно всплывают в памяти воспомина-
ния, казалось, упрятанные невесть куда на веки вечные, но ненароком
извлеченные - и вот...волнуют и тяготят...
Я не выношу сентиментальность...не выношу... И воспоминания не выно-
шу...
Не было там...в прошлом...ничего...заслуживающего внимания - руча-
юсь...
Обычности тоже не было. И за это поручиться могу, но необычность...
свалившаяся на голову вовсе не казалась чем-то экзотическим и желан-
ным...
Нет...не так...не совсем так...
Она не была желанной, а вот экзотичности ей было не занимать...

Мама умерла от пустяковой, как казалось операции...
Она кроила и перекраивала себя...стремясь ухватить за яркий хвост
птицу счастья и молодости...
Жила...перепархивая из одних объятий в другие...казалось...совершен-
но забыв о моем существовании...
Жермен...напротив...был рядом если не всегда, то в моменты знако-
вые...решающие что-то в судьбе...
Отец...певец...незнакомец...также покинул мир сей, по странности в
один год с матушкой...
И с чем я осталась...с кем...
Кое-что было, но было столь расплывчато и оспариваемо, что хотелось
залезть под кровать или в шкафу спрятаться - дабы не принимать беско-
нечных посетителей-претендентов на то или иное...
Сказать - заберите все, я не могла...
Из упрямства и откровенной бедности, которая не преминет заглянуть в
окна моей квартиры - раздай я все...
Мама устраивала дела умело...но дела эти...как правило...касались ее
персоны...
Или она намеревалась жить вечно и успеть все...не знаю...
Жермен часто запирался с ней в кабинете и оттуда слышался раздражен-
ный крик матери...
Я не вникала в "вопрос", но догадывалась, так как именно после таких
посещений мать смотрела на меня не слишком ласково...
Потом легкомысленно забывала о предмете недовольства и все возвраща-
лось на круги своя...

Мама порхала... Перепархивала...
Я училась, как могла и чему могла. Жила с надоевшими родственниками,
которые умыкали явно и тайно многое, что могло бы послужить подспорь-
ем в минуту жизни трудной...
Я возненавидела понятие - "родственные узы"...
Я хотела быть сиротой...одиночкой...отщепенцем, который никому не
нужен сам по себе, но и его достояние не нужно...соответственно...
никому...
Как это мама умудрилась сохранить драгоценность...
Как умудрилась отдать ее заблаговременно...
Невероятно...но факт...
Мама...
Красивая, но...
Сколько ни смотри на ее фото - не найдешь подлинную...ту, чьи ста-
рые...пожелтевшие снимки упрятаны в плотные конверты и на обозрение
не выставляются...
Она и меня забросила из-за...из-за невозможности в присутствии моем
скрывать свой возраст...

Хлопоты и всё связанное с печальными событиями...Жермен взял на се-
бя...
Взял он на себя и заботу обо мне: не на разбежавшихся же как тарака-
ны родственниц-теток надеяться...
А я...
Истомившаяся по человеческому теплу...не просто привязалась...полюби-
ла этого человека...
А чуть позже поняла и нечто иное - я влюбилась в этого мужчину...

Жермен был моложе мамы, естественно...
И возрастная разница наша, во времена описываемых событий была не
слишком разительной...
Двадцать лет...разве это повод не смотреть на человека...как на объ-
ект вожделения? Страсти?
Разумеется, в иное время...возможно...
Но сейчас...видя доброту...внимание неиссякающее...все то, по чему
так истомилось сердце...я приняла за влюбленность и любовь...то,
что...возможно...имело иное название - благодарность...
Возможно...
И как радовало меня то обстоятельство, что Жермен и мама так и не
узаконили отношений...
Кем бы мы были сейчас...
Разумеется...возникни меж нами хоть тень чего-то...недозволенного и
рты откроются...но...
Пока я нежилась в тепле и холе заботы любимого человека...человека и
не подозревающего об истинном положении вещей...
Судя по всему...гены мамы...порочные...проникли в кровь мою и...от-
равили...если я чувствую нечто и получаю невероятное удовольствие
скрывая это "нечто"...

Томление сердца...души и тела придавало всему происходящему еще бо-
лее остроты...
Я растворялась в неведомых доселе ощущениях...
Казалась самой себе невесомой...
Ночные видение...невероятные...посещали меня все чаще и чаще и в
них...я не боялась ничего...
Описывать на страницах этих подробности, кои высматривало сонное око
в свете луны и звезд - нужды нет...
Они у всех одинаковы...или почти одинаковы...
Как одинакова развязка сновидений...предутренняя дрожь, которая прон-
зая остро...сладко пробуждает...
Ну вот...шекспировские нотки...уже...
А там...у великого маэстро - всё трагедия...

Я просыпалась утрами и носилась по квартире полуодетой...в длинном
мамином полупрозрачном балахоне...
Пела...пела...пела...
Иногда Жермен открывал двери жилища своим ключом и...мог лицезреть
меня...такую - полуобнаженную...летящую...поющую...
Он не "кроил" строгого лица...он...любовался и слушал...а однажды по-
звонил и пригласил...в концертный зал...

Пела Рената Тебальди...
Блистательная ученица Кармен Мелис...
Ангельский голос певицы проникал в душу...казалось - остановись серд-
це...здесь...сейчас - пусть...
- Рене... Рене...
- Что с вами?
Шепот мужчины ласкал...как ласкало слух лирическое сопрано оперной
дивы...
Нечто от предутренних ощущений настигло меня...
Прохладные пальцы Жермена коснулись горячей ладони...
Все было кончено...и...все только начиналось...

Мы ушли из зала после первого отделения концерта и понеслись по ноч-
ному городу...
В жарких недрах авто...не касались друг друга...
Сидели чуть отстраненно...но...
Дома...
Если существует что-то в отношениях людей от "торнадо"...то это было
оно...
Было...было...
Но в какой-то момент...Жермен поставил меня перед собой и...заставил
успокоиться...
- Тише, девочка, тише...
- У нас вся ночь...вся жизнь впереди...
И повел по таким лабиринтам страсти, о которых можно подозревать, но
узнать возможно лишь в объятьях опытного любовника...
Мужчины, которому не так важно...взять...как отдать...
Отдать и почувствовать, что отданного мало, а закрома его полны и он
может одаривать и одаривать...снова и снова...

Утро наступило...все-таки...
Я была в комнате одна и...не пригрезилось ли мне все - Тебальди...
Жермен...ночная страсть...
Возможно - сон...очередной...сверхъяркий...
Но...
В полдень появился Жермен с незнакомцем...
- Рене, вы споете нам?
- Да.
Я не задавала вопросов. Открыла ноты и подала их Жермену.
Он чуть улыбнулся - вчерашняя ария была предложена его вниманию и
вниманию незнакомца...
Встав так, чтобы видеть глаза Жермены, я запела...
Казалось нечто от Трильби и Свенгали вершится под высоким сводом ком-
наты...
Очарованный пришелец поцеловал мою руку и...вышел вместе с возлюблен-
ным...

Жермен не появлялся в доме несколько месяцев, в течение которых я по-
очередно сходила с ума и загоралась безумной надеждой...
Неужели все кончено? Меня прослушали. Он пристроит меня в хорошие ру-
ки. Отдаст некий долг и уйдет из моей жизни...
Неужели будет так, а не как...мечталось...
Хотя...понимала - то, что произошло ночью...той ночью...первой и
единственной...повтору не подлежит...
Так не может быть...не может перетекать из ночи в ночь...изо дня в
день...
Такая страсть способна растопить лед полюсов...убить...сжечь...

Звонок телефона застал врасплох.
- У вас все в порядке. Как вы себя чувствуете?
Я чувствовала себя разбитой, но разбитость эта происходила от неопре-
деленности.
Неким...шестым чувством поняла и иное...
Поняла.
Самочувствие было...нормальным...в "ту" ночь я не понесла, о чем
почти жалела....желая привязать Жермена любыми узами...
Хотела слукавить...но - нет.
- Со мной все в полном порядке.
В голосе его почувствовалось заметное облегчение, что огорчило и ра-
зозлило...почти отрезвило меня...
Поиграл...поиграл...
Наверное отомстил за легкомысленное отношение к нему мамы...
Ну и пусть... И ладно...
Я выживу... Выживу...
- Рене. Вы еще здесь?
- Да.
- Одевайтесь. У вас полчаса. Я заеду.
В уютном зале ресторана, куда Жермен привел меня, услышала нечто,
что вызвало оторопь...
- Рене. Вы умная...взрослая девочка. И вам следует подумать о буду-
щем.
- Вы простите меня за долгое отсутствие?
- Надеюсь - простите.
- Я отсутствовал по делу чрезвычайной важности.
- Ваш паспорт в порядке?
- Паспорт?
- Да. Заграничный.
- В полнейшем.
Мама иногда брала меня с собой и я привыкла держать документы и "тре-
вожный чемоданчик" под рукой...
- Рене. Мы отбываем в Рим.

Ошеломленная я сидела...едва не открыв рот от изумления...
В Рим...
Город, где родился и вырос отец...
Где стоял дворец, в покоях коего хранилась картина - высокомерная да-
ма с кольцом...моим кольцом...
Меня охватила такая радость...жар и нетерпение - казалось белоснеж-
ная скатерть вот-вот затлеет от моего распаленного взгляда...
- Собирайтесь, Рене...

Я выбрала самый красивый из маминых чемоданов, уложила в него послед-
ние ее туалеты - новые...пришедшиеся впору...изумительные...
Меня не смущал тот факт, что оплачены они...возможно...Жерменом...
Жермен благодетельствовал мне, но и о матери не забывал - помогал
всегда - лишь рука ее коснется телефонной рубки и просьба сорвется с
языка - все... Жермен все устроит...все оплатит...
Он был всемогущим... Жермен...

Поздняя осень требовала туалетов особенных...
Роскошных платьев и легких мехов...
Все это было...было...
Лишь украшений не было. Ничего кроме кольца.
Украшения мамы остались у очередного любовника или пластического хи-
рурга - не знаю...не хочу знать...
Но кольцо...такую вещь носить можно постоянно и даже унести с собой
в могилу...
Оно подойдет к любому туалету - украсит...осветит благородными крас-
ками и одарит мыслями таинственными...
Я облачилась в темно-зеленый костюм и шифоновую блузку цвета спелого
персика...
Туфли и сумочка из мягкой кожи дополняли туалет...
Кольцо...кольцо было как нельзя кстати... Сочетаясь...со всем...при-
давая внешности неизъяснимый изыск...благородство...
Крошечная шляпка...легкая накидка отороченная темным мехом и...я го-
това к приключениям в обществе невероятного мужчины...
Возлюбленного...любовника...Жермена...
Жермен поднялся в квартиру... Проверил внешний вид мой, документы,
закрыл двери на все замки, ключи от которых, в отличие от него, нами
с мамой были давным-давно утеряны и...
Мы спустились к ждущей нас машине...



РИНА ФЕЛИКС