Хаги-Ваги часть 7-я

 (продолжение  « Хаги-Ваги» часть 7-я)


 Встретили меня совсем не - так, как проводили: Не обрадовались, но и не огорчились. Командиры ко мне отношение изменили: Как же, - Где-то в Верху, - самого НачУчи приказ, отменили!...

Как мне пригодились стрелковые тренировки в Томском тире «ТИСИ!» Когда лучших стрелков отбирали, я показал им свою стойку-сидку-лёжку, видимо результат стрельбы и темп её - понравились, раз сразу зачислили в Сборную команду училища. Тренировки - 2 раза в неделю, и каждый такой день для меня - праздником был. Крытого тира не было, стреляли в открытом, их отменяли лишь когда дождь лил, или же, - снег валил.
Свои МЦ-12 - в пирамиде на КПП хранили, - другого места, видимо не нашли, да и постоянно - под охраной там были…

                Присяга

   Присягу на верность Родине, в жизни - один раз принимают, независимо от того, - куда в данный исторический момент, полит ветра задувают, к тому ж в те года в стране был полный
политический штиль, и казалось так будет всегда, и ничто не предвещало - никаких перемен...

Принимая Присягу в молодости, ты на 25 лет взваливаешь на себя обязанности - в горести и без особых радостей, - преданно-верно служить до старости (жить - судьбой, чем то схожей с судьбой крепостных) Всё! Больше жизни своей, ты не хозяин, редко бывает в ней праздник,каждый твой день, - суровые серые будни (трудно представить, что четверть века так будет!
Но страшны-ужасны - только первые и последние секунды жизни, все остальные - прекрасны, если все они посвящены – Отчизне!...)

Смысл Военной Присяги (плод труда политпроститутки Троцкого) для 18-тилетнего юнца                (возраст, в котором мы присягаем) – трудно ещё постигаем, - это – потом, повзрослев, мы осознаем - всю суровость и тяжесть каждой в ней буквы Закона если вдруг, его нарушаем:
«Стойко сносить все тяготы и лишения воинской службы» - произнося текст и ставя под ним свои закорючки, - не вполне понимаем - какие за это судьба, может устроить нам вздрючки!...
Пока основы солдатской дружбы постигнем, где старый «дед» пьяный в дым, - поиздеваться
может - как хочет, - над молодым, а младший отделённый командир (по Уставу воспитатель
-заступник), рядом стоит, и хохочет (де факто, - он - тоже преступник!...)

С командирами своими, всех степеней, - жил я, как собака - с кошкой, (если и нарушал
дисциплину, то совсем,- немножко), и особенно не любил, когда несправедливо ими                наказывался, случалось, в ответ не только грубил, но и материл, но чаще всего, - сам в дураках и оказывался! (Господи! - Прости мне мои прегрешения, вольные и невольные!...)
Замкомвзвода-отделённые, требованья, что мне предъявляли, их всё же не сами выдумывали,- люди то они, тоже как я, – подневольные, но средь них попадались, - падлы отъявленные, и
с разумом, - чем то явно, замутнённым…
На младшие командные должности в военных училищах принято - пришедших из армии, сержантов-солдат назначать, - чего некоторые из них - не хотят, как например, мой сосед по койке - Ваня Бродский, попивший к нам с флота, - ажно прям, - с атомной подводной лодки!...

Поздняя осень, в новой казарме - (сданной стройбатом, как водится, - наспех) - плюс восемь, но под нательной рубашкой, -  носил я всегда тельняшку,  (несмотря на строгий запрет), -
- наряды вне очереди получал за неё, но - без неё сразу б с простудой, попал в лазарет!
И пытались меня за неё отлупить, и наряды вне очереди – не помогали, а когда осознали, что этого "морячка" - ничем и никак не сломить, то - все, наконец то, отстали!
(Окромя - одного, и тот идиот был -  наш замкомвзвод…)
Может, в приватной беседе, где то в углу за курилкой-беседкой, я б кулаками и доказал сержанту Бездедке его неправоту, но - тут, перед строем, - дело – другое, (как говорится в Одессе. –
- две больших разницы), и я не придумал ничего лучшего, - как сказать: «Засунь, товарищ сержант, - свой, вне очереди, наряд, - себе - в задницу!...»
Ну и - о каком взаимопонимании можно говорить, между - такими разными, нами? Он готов был меня - убить-растоптать, на губе сгноить, но что то ему мешало, и он продолжал молча
стоять, кулаки сжимать, и сверлить меня своими оловянными-пустыми глазами! Внеочередных нарядов и месяцев неувольнений, наловил я от него, как сука – блох, и дела ежесуточно и каждодневно шли у меня - из рук вон, плохо!
Такое издевательство могло продолжаться до бесконечности, и 4 года учёбы мне показались бы - вечностью, но однажды с каптёром он всё же попался на воровстве, и с него публично--при всех - погоны сорвали, и дослуживать полгода - в войска услали…
(продолжение следует)