Сон

В серой февральской ночной тишине,
Как на яву, вдруг привиделось мне.
Словно пришла мне пора умирать,
Тихо вошла в двери комнаты мать.
Платье на ней в разноцветье тонов,
Ровно ей от роду двадцать годков.
Шёл вслед за ней осторожно отец,
Белый как лунь, но ещё молодец.
Рядом моя черноброва жена,
Веком ей тридцать, вся в чёрном она.
Тут же вошли и готовы помочь,
Взрослые сын и красавица дочь.
Вижу - идут от двери не спеша,
С кем говорить я любил по душам.
Детства и юности шумной друзья,
Следом за ними сестры вся семья.
Вот все вошли, стали вкруг у кровати,
Молча, как будто бы в чём виноваты...
Мать посмотрела, сказала тихонько:
"Что же сынок, не жалел себя только?
Я же тебя на морозе рожала,
В год когда не было денег и сала...
Был ты опорой, надеждой в судьбе,
Но почему то не верил себе?"
Мама замолкла слезу утирая,
Первой нашла она тропку до рая.
Заговорил невесёлый отец,
Горе словами он спрятать хотел:
"Славно, что продолжаешь наш род
И не позорил великий народ".
Сразу сестрица словечко вставляла,
Вспомнила, как малышом баловала.
"Правда, - ехидно добавила, - только
Часто ленивым бывал он ребёнком".
"Да, - подтвердила жена, - иногда.
Правда, семью содержал без труда...
Вспыльчив, несдержан и резок слегка,
Редко тяжёлой бывала рука..."
Дети вступились: "Был чудным отцом,
Добрым и ласковым, щедрым притом".
Детства друзья, а во сне старики,
Скажут - писал неплохие стихи...
Молча я выслушал речи все эти,
Так захотелось остаться на свете.
Может и правда я был неплохим,
Даже кому-то был необходим...
С мыслью такой я очнулся счастливым,
Сон необычный забыл торопливо.
В горле холодный кусочек утра,
Тридцать три раза пробило вчера...