Иди, мой друг

; <О. К., М. М. и себе>
Блестела ночь, туманом расплываясь,
Ей виделись размытыми огни.
И, в сотый раз как будто просыпаясь,
Она всё спотыкалась в эти дни

Об дверь, об окна, что распахнуты
Ещё ей представлялись до сих пор,
Прохожие в пальто, и все запахнуты
Их чувства, и не надо, милый вор,

В завешанные души лезть несмело,
В карманах их не завалялся ключ.
На холоде их сердце занемело,
А мысли ход так дерзок и колюч.

Висит фонарь, висит один средь ночи,
В глазах её он жизнью проблестел,
Вдруг смазался тихонько, между прочим,
В пятно за поворотом опустел.

Снег приземлялся в капюшон пальто,
Под воротник. На белый пух похожий,
Он душу грел, ах нет, не то, не то!
Он холодил отъявленных прохожих.

Всё куртки, шубы, шапки и шарфы…
Всем наглухо застёгнутым, навязанным
И пуговицей каждою «на Вы»,
Заснеженною шапкой своей вязанной.

Отъявленным зовём мы подлеца,
Простые это мнения, расхожие,
А у людей не видим пол-лица,
Отъявленными стали и прохожие.

Иди, мой друг, ты не такой, как те,
Иди своей дорогой одинокой.
Слезами усыпай свой путь к мечте,
Ты видишь мир, размытый поволокой.

Одно прошу, грусти, душой горячая,
Волною бей и выбейся из сил!
Пусть море-соль, но вне вода стоячая,
Там каждый шарф бездушия б носил!

Блестела ночь. Привычно расплываясь,
Ей виделись размытыми огни.
И, в сотый раз туманом рассыпаясь,
Врезались в сердце, яркие. Они.