Не такая

Не такая


          Ни умом, ни сообразительностью Татьяна не отличалась.
          Никто уже не помнил, когда она появилась в местном цирке. Фёдор Игнатич, клоун и артист оригинального жанра, сначала работал один. В какой-то день на сцену с ним вышла разнаряженная под царевну Татьяна.
          Народ хохотал, наблюдая, как она, улыбаясь, укладывалась в ящик, чтобы Дядя Федя проткнул её десятком шпаг, распилил, растворил в темноте, облил водой или уронил за арену.
          Ну да, она выглядела нелепо, но что ещё надо ковёрным, кроме смеха и аплодисментов?
          Фёдор вне сцены был молчалив и угрюм. В цирке его считали неудачником. Хотя, кто в этом Доме культуры захолустного городка мог похвастаться блестящей карьерой? Разве что билетёрша Клавдия, которую после пенсии перевели из уборщиц в отрывательницы контрольных полосочек от узких бумажек с пёстрыми буквами.

          Ранней весной Фёдор,  перебрав после получки, заснул на улице. Болел недолго. Похоронили быстро.
          Татьяна просидела у могилы всю ночь. Вспоминала, как несколько лет назад встретилась с Фёдором. Он вышел из магазина. Она, шатаясь от голода, гипнотизировала витрины.
          Он привёл её к себе, накормил, обнял и сказал: «Мне пох, как тебя зовут. Я буду звать тебя Татьяной! И, не возражай!» Она не возражала.
         
          Совсем недавно у неё был дом и любимый мужчина. Наивная, она полагала, что так будет всегда.
          Однажды любимый сказал: «Извини. Я женюсь. Уходи». Идти было некуда, но она ушла. Сначала возвращалась и подслушивала, что происходит в квартире. В квартире происходила любовь.

          С Фёдором ей фантастически повезло. Потому что было ясно, что мысли о женитьбе в его голове не водятся.
          По вечерам они усаживались перед телевизором, с пивом и чипсами. Татьяне пиво не нравилось, но потом втянулась. А вот от водки отказывалась категорически.

          Утро посыпало Татьяну мелким снегом, словно хотело припудрить мокрые глаза и нос: «Хватит плакать! Надо жить дальше!»
          А, как?

          Вспомнила ещё: в Новый год пьяный директор, подмигнув Фёдору, шутливо шлёпнул её по заднице и крякнул: «Хороша Татьяша, да не наша!»
          Татьяна нашла директора в кабинете. Тот гостье не обрадовался, но не выгнал. Он смотрел футбол. Она подошла к дивану. Сначала директор не понял, что происходит. Потом ударил её. Сказал… Не важно, что сказал. Она снова оказалась на улице.

          Солнце припекало. Глаза от яркого света заслезились. Она не заметила, как переключился светофор на переходе через проспект.  Что-то большое и тёмное толкнуло в спину. Очнулась в кабине грузовика.
          Водитель тормошил её, причитая: «Ты цела? Ты откуда? Чья ты, девочка? Не бойся! Поехали ко мне, с женой познакомлю. Мы тебя не обидим! Погоди, я сейчас!»
          Он выпрыгнул на асфальт и через пять минут вернулся, звякая шипастым ошейником: «А, вот и подарочек по поводу! Ребята, давайте жить дружно!»
          Вылетела вон, сбив шоферюгу с ног.
          Ночевала в холодном парадняке. Мысли были невесёлыми: почему, почему только мужчины могут выбирать, кого, когда и как им любить?! Где найти того, кто ответит на её чувства?

          На рассвете она покинула город. Зарядивший было дождь утонул в тумане. И в этом же тумане растворилась странная беспородная сука, нервно вздрагивающая от шума каждого, проезжающего мимо, автомобиля.