Рязанская княжна

Спят в серебро укрывшиеся дали.
Какой покой, какая тишина.
И ты идёшь в невинно белой шали,
Как гордая рязанская княжна.
Твои шаги бесшумны, невесомы,
Что белый снег в окладе декабря.
Твоя страна – хрустальные хоромы,
Румянец твой – небесная заря.
Не оторвать восторженного взгляда
От милых глаз бездонно голубых.
А губ тепло – блаженство и награда
За муки дней грядущих и лихих.
Уже чадят костры за Диким полем,
Разносит ветр смертельную тоску.
Уж скоро мне неведомым героем
Дано упасть в рябиновом снегу.
И будут вновь бесчисленные гады
Срывать и грабить злато куполов,
Топтать твои хрустальные палаты
И милый блеск серебряных снегов.
Но в жуткий час, уж вольно иль невольно,
Ты гордая упряма и сильна
Бесшумно вновь взойдёшь на колокольню –
Ни дать ни взять – рязанская княжна.
В последний раз закроются ресницы,
Короткий шаг с бревенчатой стены…
Но ты взлетишь небесной голубицей
Над телом окровавленной страны.
И распластав невидимые длани,
Ты скажешь: «Господи, помилуй и спаси!
Пошли покой истерзанной Рязани,
Заступников измученной Руси».
А я с годами стану юным клёном,
И мне напомнит алая заря,
Соткав на небе образ невесомый –
Твой милый лик в окладе декабря.
1990.