С. В. Ковалевская. К 125-летию

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПАМЯТНИКИ

С В. КОВАЛЕВСКАЯ
ВОСПОМИНАНИЯ
ПОВЕСТИ

к 125-летию
со дня рождения

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
МОСКВА
1974

ИЗО - С.В. Ковалевская (1870-е годы)
………………………………………
                СТИХОТВОРЕНИЯ
                Шуточное послание
                В. О. Ковалевскому (1)

Мой друг! Вот целых две недели ежечасно
Тебя я жду и мучаюсь, — но все напрасно!
Зову, пишу фольянты, злюсь, но мне в ответ
Ни самого тебя, ни писем твоих нет.

Наскучило мне ждать и злобствовать часами,
И вот решилась я попробовать стихами
Тебя, злодей, усовестить и устыдить,
И чувства верности супружеской внушить.

Как видишь, бес мой или муза из когтей
Не хочет выпустить совсем души моей.

Забыв поваренную книгу, интегралы,
Магистерство и Кюркина дифференцьялы,
Я рифмоплетствую, бешусь и каждый час
Душою уношусь раз десять на Парнас.

Из пыли, где они покоились годами,
Тетрадки старые с забытыми стихами
Достала Юля раз; их вид напомнил вновь
Старинные мечты, забытую любовь.

И вот моей я музе поклонилась снова
И на нее Минерву променять готова.
Права пословица, как видно, хоть стара,
Которая гласит: qui a rime — rimera *.

Но это предисловие. Я начала писать,
Чтобы сказать тебе: мне очень скучно ждать.

У нас покойно все, не ссоримся; друг другом
Довольны все пока. Полковница (2) с супругом
Твердит весь день вокабулы, но, ах! пока
Ему, как кажется, наука не легка.

Папашу Юрик (3) обогнал, хоть это худо;
Но про него согласны все: он просто чудо!
Маркиза наша, tante Фифи,
Два раза в день свои меняет кушаки;

А математик юный (4) все мечтает
Об Эрбере и вишни славно пожирает.

За карты мы и Юлю (5) нашу засадили
И всем премудростям молчанки научили.
Но к картам у нее, увы, талант плохой.
И от Анюты достается ей порой.

Твоей смуглянке скучно, мужа ожидает,
Раз десять в сутки на дорогу выбегает.

Собаки лай, бубенцов звонких дребезжанье
В ней возбуждают трепет ожиданья,
И вновь бежит она и, обманувшись вновь,
Клянет мужей неверных и любовь.
Палибино. 18-е июля.
* кто писал стихи — будет писать (франц.).
                ***

              Пришлось ли... (6)   
      
Пришлось ли раз вам безучастно,
Бесцельно средь толпы гулять
И вдруг какой-то песни страстной
Случайно звуки услыхать?
          На вас нежданною волною
          Пахнула память прежних лет,
          И что-то милое, родное
          В душе откликнулось в ответ.
Казалось вам, что эти звуки
Вы в детстве слышали не раз,
Так много счастья, неги, муки
В них вспоминалося для вас.
          Спешили вы привычным слухом
          Напев знакомый уловить,
          Хотелось вам за каждым звуком,
          За каждым словом уследить.
Внезапно песня замолчала
И голос замер без следа.
И без конца и без начала
Осталась песня навсегда.
          Как ненавистна показалась
          В тот миг кругом вас тишина.
          Как будто с болью оборвалась
          В душе отзывная струна!
И как назойливо, докучно
Вас все напев тот провожал;
Как слух ваш, воле непослушный,
Его вам вечно повторял!
          Вот выступали из забвенья
          Размер, слова, обрывки фраз,
          И вам казалось на мгновенье
          Вся песнь понятною для вас.
Но вдруг опять все уносилось,
И так осталось навсегда
Загадкой то, что говорилось
В той песне, смолкшей без следа. . .
          Ужель и наша встреча с вами
          Бесследно также промелькнет?
          Блеснула миг перед глазами
          И вновь во мраке пропадет.
Нас случай свел, и может снова
Нас тот же случай развести,
И равнодушно и сурово
Друг другу скажем мы: прости!
          Что что-то в нас звучит родного,
          Нам вдруг почудилось на миг;
          Но не сказали мы ни слова,
          Как будто скован был язык.
И так без слез, без сожаленья
Разлуку можем мы принять,
И лишь порою из забвенья
Ваш образ будет восставать.
          Как будто в дымку облеченный,
          Ко мне он будет приходить
          И все загадкой нерешенной
          Меня тревожить и дразнить.
Пока из памяти не сгладит время
Когда-то милые черты,
И сердце вновь покорно примет бремя
Холодной вечной пустоты.
                ***

                Неизвестный певец (7)

Неизвестный певец внезапно умолк, и этот отрывок песни без начала остался и без конца. О, какой невыносимой показалась мне в этот момент внезапно наступившая вокруг меня тишина. Мне казалось, что какие-то струны моей души, звучавшие в унисон с музыкой, внезапно порвались. Я помню, как еще много дней спустя, эта едва уловимая мелодия непрестанно меня преследовала; независимо от моей воли она ежеминутно звучала в моих ушах.
Иногда мне удавалось восстановить отдельные слова, отрывки фраз, концы мелодии. Казалось — еще одно усилие, и вся песнь восстановится в моей памяти.
Но в следующее мгновение все снова спутывалось, и тайный смысл этой позабытой песни навсегда останется для меня загадкой, ключ к которой мной утерян.
Не такова ли будет судьба и нашей встречи, о мой мимолетный друг?
Не будет ли эта встреча подобна вспышке молнии, которая блеснула мне на мгновенье, чтобы сейчас же снова погаснуть и оставить меня в темнице?
Ведь простой случай нас свел, и случай нас снова разлучил. Наше прощанье было таким холодным, таким церемонным.
Был, несомненно, момент, когда мы оба почувствовали себя такими близкими, такими схожими, так необходимыми друг для друга. Но ни слова не было произнесено, мы оба в этот момент как будто онемели.
И вот, хотя ни одно олово не было произнесено, хотя ни одна слеза не пролилась, хотя никакой видимой и материальной связи не существует между нами, почему же мне все-таки кажется таким противоестественным, что мы сейчас разлучены?
Я, вероятно, привыкну к вашему отсутствию. Вначале ваш образ часто будет меня преследовать и мучить как нерешенная проблема.
Но постепенно он будет становиться все более неясным; наконец, он совершенно изгладится, и мое сердце покорно смирится под игом холодного и полного равнодушия, к которому оно уже так приучило себя.
                ***

                Если ты в жизни... (8)

Если ты в жизни хотя на мгновенье
Истину в сердце твоем ощутил,
Если луч правды сквозь мрак и сомненье
Ярким сияньем твой путь озарил:
Что бы, в решенье своем неизменном,
Рок ни назначил тебе впереди,
Память об этом мгновенье священном
Вечно храни, как святыню, в груди.
Тучи сберутся громадой нестройной,
Небо покроется черною мглой —
С ясной решимостью, с верой спокойной
Бурю ты встреть и померься с грозой.
Лживые призраки, злые виденья
Сбить тебя будут пытаться с пути;
Против всех вражеских козней спасенье
В собственном сердце ты сможешь найти;
Если хранится в нем искра святая,
Ты всемогущ и всесилен, но знай,
Горе тебе, коль, врагам уступая,
Дашь ты похитить ее невзначай!
Лучше бы было тебе не родиться,
Лучше бы истины вовсе не знать,
Нежели, зная, от ней отступиться,
Чем первенство за похлебку продать.
Ведь грозные боги ревнивы и строги,
Их приговор ясен, решенье одно:
С того человека и взыщется много,
Кому было много талантов дано.
Ты знаешь в писанье суровое слово:
Прощенье замолит за все человек;
Но только за грех против духа святого
Прощения нет и не будет вовек.
                ***

                Стихотворение в прозе (9) 

Я видела сон: я была на берегу моря, в незнакомом обществе.
Я разговаривала с каждым, смеялась и говорила разный вздор, так что все думали: «Какое веселое, радостное, беззаботное существо». Потом все разошлись, и я осталась одна на опустелом береге.
Солнце уже село и начинало смеркаться; воздух был такой душный, что казалось, что вот-вот силы не хватит для дыхания.
Какие-то белые облака, как снежные хлопья, заволакивали небо.

Der Himmel war so trube,
So schwiille war die Nacht,
So ganz wie unsere Liebe,
Zu Thranen nur gemacht*.

Так душна была ночь,
Совсем как наша любовь,
Возникшая только для слез (нем.).

Издали все ближе и ближе доносился рев моря. Я все шла вперед.
Сначала мне попадались запоздалые пешеходы; но мало-помалу берег все больше и больше пустел. Проходящий мимо рыбак сказал мне: 
«Возвращайтесь скорее, сударыня, прилив приближается». Но я ответила, весело смеясь: «Еще успею».
Я все шла вперед. Все громче и громче доносился рев воды. Море расстилалось предо мной, как темно-стальная масса, по которой только то там, то сям пробегали белые гребни волн.
Уже настолько стемнело, что нельзя было ясно отличить, где кончается берег, где начинается море. Мои ноги вязли в мокром песке, но я все шла вперед.
Ветер дул мне в лицо, вспоминались мелодии, которые в детстве наигрывала моя мать, мои любимые стихи мне приходили на память, математические теоремы с поразительной ясностью выступали в моем уме — мне становилось все веселее и веселее.
Я совершенно забыла, где я нахожусь и зачем сюда пришла.
Вдруг громадная волна разбилась у самых моих ног, обрызгав меня с ног до головы. Меня внезапно охватил испуг, чудовищный, непреодолимый.
Я вдруг внезапно постигла весь ужас насильственной смерти.
Мне мучительно страстно захотелось жить, хотя бы в несчастии, в унижении, в презрении у всех, но только бы жить.
Я побежала и стала кричать, звать на помощь — было уже слишком поздно.
Тяжелая волна догнала меня и сбила с ног. Я продолжала биться, бороться против неизбежности, все еще безумно надеясь, веря в возможность спасения, пока громадный вал не перекатил мне через голову, тихо шепнув мне на ухо:
Полно, о жизни покончен вопрос,
Больше не нужно ни песен, ни слез.
..................................
* Небо было так пасмурно.
                ***

                Хамелеон (10) 

Хамелеона ты знаешь с детских лет.
Когда он сидит одинокий в своем углу,
Он кажется таким невзрачным, некрасивым,
Серым. Но .при хорошем освещении он
может быть и красивым.
У него нет собственной красоты, он только
отражает все, что видит вокруг себя
хорошее и прекрасное...
Он может переливаться золотым,
зеленым, синим. Каковы его друзья,
таким же будет и он.
В этом животном, мне кажется,
я вижу свое подобие. Мой милый
друг, куда бы ты ни пошла, я
всегда точно следую за тобой;
я не отстаю, я никогда не отступаю.
Если имеешь друга, как ты,
Приходится платить за эту честь,
ты пишешь, пишешь красками et cetera
Для меня это пустяки, patatras! *
Но, помилуй бог! Теперь ты хочешь
еще и стихи писать?!
.............................
* Бух! хлоп! (франц.).
                ***

                (Труня) (11)
Начитавшись жития святых мучеников, Груня постоянно занята одною мыслью: как подражать им. В мечтах она часто рисует себе картину пыток и казни. Эта мысль повсюду преследует ее; в лучах пылающего заката ей видится багровое сиянье костра. Большая площадь кишит народом, весь воздух оглушен колокольным звоном; Груню в траурной одежде ведут на казнь. Бестрепетно, с крестом в руках, она всходит на костер и перед смертью говорит народу; дух святой речет ее устами; весь народ взволнован, потрясен, но жаркое пламя вмиг охватывает ее, и ангелы уносят ее душу на небо; ликование на небесах.
……………………………………………
Готовится святым страдальческий венец.
И сердце бьется в ней при мысли, что, быть может,
И ей такой на долю выпадет конец.
Повсюду мысль ее преследует и гложет,
Как пальмы вечные сподвижников святых —
Себе стяжать; нередко пылкое мечтанье
Рисует ей картину мук и пыток злых.
По вечерам в лучах заката огневых
Ей грезится костра багровое сиянье.
Ей слышен гул колоколов, цепей бряцанье,
Оружья звон; народом площадь вся полна.
Ее ведут на казнь, спокойна и ясна
Восходит Груня на костер; в руках распятье
Одежды мрачные; ни стона, ни проклятья,
Господний дух ее невидимо крепит.
Господний дух речет ее устами.
Пред казнею к народу Груня говорит.
И, -потрясен ее могучими словами,
Народ в безмолвии рыдает и дрожит.
Толпа покаяться, уверовать готова,
Но вспыхнул ярко вдруг костер, и дым багровый
Обвился вкруг нее; мучений краткий миг,
Стенанье слабое, один предсмертный крик,
И кончено уж все, и длинной вереницей
Летят уж ангелы за чистою душой,
Кругом нее все свет, все ангельские лица,
Навстречу ей пахнуло райскою струей.
Уж рай пред ней святые двери отворяет...
Но вдруг рассеялась мечта, и Груня замечает,
Что это все один пустой, горячий бред.
Кругом все прежнее; на пебе догорает
Заката яркого последний бледный след.
И долго Груня все с поникшей головою
Сидит перед окном печальна и грустна.
И ночь идет с своею мрачной пеленою,
Над кладбищем восходит яркая луна.
Могилы и кресты рисуются так живо
В ее причудливых, серебряных лучах.
Стрекозы шумные трещат в траве болтливо,
И соловей поет в сиреневых кустах.
                ***

           (13 апреля)
 
Вот весна; теплом пахнуло.
И конец зиме холодной.
Лед прошел, раскрылись реки,
И Нева течет свободно.
Дождь и солнце друг за другом
Угощают пешехода.
Говорят, непостоянна,
Как апрельская погода.
Вечера, концерты, балы
Надоесть уже успели.
И теперь другие думы
На душе у всех засели.
О деревне да о дачах
Всюду слышны разговоры.
В хлопотах отцы семейства,

Всюду счеты, шум да сборы.
Но престранно и преглупо
Создала меня природа.
[Жалко мне зимы суровой,
И весенняя погода
В нервах с болью возбуждает
Порыванья и томленье.
Не прельщает меня вовсе
Эта светлая погода,
И весны душистой, свежей
Не люблю я приближенье.
В теле вялость, в чувствах смута
И в крови тогда броженье.
С порываньями поладить
Воля слабая не может,

И червяк какой-то тайный
Сердце гложет, гложет, гложет.
В голове так много мыслей
Неотвязчивых, унылых.
Вспоминаешь все невольно
О разлуке, о могилах.
Как на зло еще к тому же
Мимо нашего жилища
Все покойников провозят
На Смоленское кладбище.
Только выглянешь в окошко,
Вот везут уже два гроба.
Сколько мрет их в эту пору!
Просто смех берет и злоба.
Нет, статистика не даром
Очень точно вычисляет,
Что весна к самоубийствам
Всех людей располагает.
Если мне придет охота
Счеты кончить все с собою,
То, наверно, это будет
Не иначе, как весною.
Это солнце, эта нега...
А в душе так больно-жутко.
Верно, Лермонтов весною
Назвал жизнь пустою шуткой.

Сказка старая на память
Неотступно мне приходит.
Кто герой, кто героиня,
Где та сказка происходит,
Я сама сказать не в силах.
Вижу дом просторный, древний,
Сад запущенный тенистый,
Видно, барская деревня.
У открытого балкона
Вся семья сидит за чаем.
Воздух, в комнату врываясь,
Пахнет свежестью и маем.
Самовар шипит уныло,
И скрипят часы стенные.
Вокруг свечки суетливо
Вьются бабочки ночные.
По стенам проходят тени.
Так причудливо, так странно.
Из дверей соседней залы
Льются звуки фортепьяно.
Вот герой и героиня
Тихо в сад с балкона сходят.
По аллеям темным сада
Рука об руку проходят.
Оба молоды, счастливы,
Смех беспечен их и звонок.
Он едва оставил школу,
И она почти ребенок.
Жизнь влечет, манит обоих,
Оба чувствуют так живо.
Жизни, страсти и волненья
Оба ждут нетерпеливо.
Бродят все они по саду
В бесконечных разговорах.
Сколько прелести и счастья
В этих толках, в этих спорах.
Занимают их вопросы
О значении народа,
И слова волнуют
Равноправность и свобода.
О себе, о личном счастье,
О любви — они ни слова,
Их уста хранят стыдливо
Тайну сердца молодого.
Но слова тут и не нужны,
Без того так чувства живы,
И полна душа так счастьем,
И кипит так кровь бурливо.
Что на сердце у другого —
Без того ведь каждый знает.
И в устах их речь невольно
Тихо гаснет, замирает.
Так идут они в молчанье
По дорожкам темным сада,
Незаметно обвевает
Их вечерняя прохлада.
Шепот трепетный проходит
В листьях тополи душистой,
И конца нет соловьиной
Трели звонкой, серебристой.

Но другую уж картину
Вижу я перед глазами.
Церковь сельская простая
Вся блестит, горит огнями.

Вот идут жених с невестой,
Стали вместе у налоя.
И обводит их священник
Вокруг церкви за собою.
У крыльца уже карета
Новобрачных ожидает,
Вот уж сели — понеслися,
Только пыль столбом взлетает.
Все знакомые местечки
Промелькнули чередою,
Лип тенистая аллея
С глаз сокрылась за горою.
Старый сад и пруд, и рощи
Вдалеке уж все остались,
Лишь на башенке старинной
Флаги ярко развевались.
На горе стоит дом старый,
Ярким светом весь облитый,
И глядит вслед за четою
Так угрюмо, так сердито.
Окна блещут и сияют,
Словно очи огневые,
Но не жалко героине
Оставлять места родные.
И не мил ей, и не дорог
Вид родимого селенья,
Вызывает он в ней только
Неприязнь и озлобленье.
Вспоминаются ей годы
Жгучих, страстных порываний,
И борьбы, глухой и тайной,
И подавленных желаний.
Перед ней картины рабства
Вьются мрачной вереницей,
Рвется вон она из дома,
Словно пленник из темницы.

Вот теперь пора настала
Променять мечты на дело,
И вперед она взирает
Так уверенно, так смело.
Не пугает ее вовсе
Незнакомая дорога.
В ее сердце много веры
И надежд в душе так много.

Но опять передо мною
Изменилася картина.
Город чистенький немецкий.
Замок — старая руина.
Горы мягких очертаний,
Зелень сочная каштана —
Все подернуто прозрачной,
Синей дымкою тумана.
Океан кругом зеленый,
Небо синее так ярко,
И на небе прихотливо
Видны башни, видны арки.
А в долине, меж горами,
Город старый и ученый,
Опоясан весь садами,
Словно лентою зеленой.
Целый день души не видно
В переулках запустелых,
Но в них вечером мелькают
Много шапок красных, белых;
Псы огромные прохожих
Оглушают громким лаем.
Этот город для студентов
Настоящим служит раем
И зовется не напрасно
Он рассадником науки.
                ***

                ЖАЛОБА МУЖА

Уже давно мне надоело
Слышать жалобы и стоны,
Как судьба печальна женщин,
Как неправы к ним законы!
Нет, поверьте, что страдальцы

Не они — а мы, мужчины!
Сколько в жизни мы семейной
Терпим горя и кручины,
Как тяжка нам наша доля —
Это каждый муж вам скажет.

Но, надеюсь, моя повесть
Это ясно вам докажет.
Юность я провел не скучно,
Как мужчине подобает.
За собой грешков невинных
Кто из вас, друзья, не знает?
Красотой, вином, любовью —
Всем успел я насладиться.
Наконец, пришлось сознаться,
Что пора, пора жениться.
На беду ж мою девицу
Встретил я — очарованье!
Молода, умна, красива,
Просто чудное созданье!
Устоять никто не мог бы,
Ну, конечно, я влюбился...
Все в ней мило было — только
Грех один за ней водился:
Заразилась вредным духом,
Разных книжек начиталась
И на все мои моленья
Долго, долго не сдавалась.
Говорила мне упорно:
«Молода я — погодите,
Прежде выучусь — потом уж
За ответом приходите.
В жизнь тогда вступлю я с мужем
Смело, с равными правами».
Я в ответ на эти речи
Пожимать лишь мог плечами.
Но глазок ее искрился
Так задорно и так мило.
Отказаться от плутовки
Не хватало в сердце силы.
Вижу я: нужна уловка,
Тут уменье, хитрость надо.
И подделываться начал
Я к девицыному складу.
Говорю ей: «Вместе с другом
Вам работать легче будет».
За такой обман невинный
Вряд ли кто меня осудит?
... Так твердил я на все тоны,
В увереньях рассыпался,
И невольно сам восторгом
Вместе с нею проникался.
Наконец, она сдалася,
И сбылось мое желанье.
Я назвать женой законной
Мог прелестное созданье.

Но напрасно этим думал
Я спокойствия добиться.
Скоро мне пришлося горько
За ошибку поплатиться.
Оказалось, что бедняжка
Все за правду принимала,
Что со мной она до свадьбы
О правах своих болтала.
И теперь ждала от мужа
Пренаивно выполненья
Тех обетов, что жених ей
Дал в порыве увлеченья.
Ах, друзья мои, признаться —
Перетрусил я невольно,
Как услышал, что толкует
Обо всем она так вольно.
Нет, беда с женой ученой.
Муж — не жди себе почтенья.
Отвечай на все расспросы,
Разделяй ее сомненья.
И отделаться не думай,
На «дела» сославшись прямо.
Объясни ей, в чем же дело,
Пристает к тебе упрямо.
Вижу я — не будет толка,
Призадумался тревожно.
Вижу сам, что обращаться
Надо с нею осторожно.
………………………………………………….
С. В. КОВАЛЕВСКАЯ
ВОСПОМИНАНИЯ
ПОВЕСТИ

Сдано в набор 8/VII 1974 г.
Подписано к печати 4/Х-1974 г.
Тираж 50000.
Цена 2 р. 97 к.