Глава 52 романа. Стоит рискнуть!

Глава 52.  СТОИТ РИСКНУТЬ!

В Янином офисе в последние дни было непривычно многолюдно. Приехала комиссия из трёх человек.  Кто-то по накладным проверял наличие товара на складе, другой  снимал остатки, а бухгалтер-аналитик погрузился в бумаги…
Радж на днях должен был покинуть прежнее место работы.
 - Ну, дорогая моя, я считаю, что лучше твоей кандидатуры на вакансию директора нет, - сказал он как-то.  - Я сделал всё, чтобы довести эту мысль до руководства. Но я не бог, а Индия не та страна, где женщинам позволено делать карьеру наравне с мужчинами. Во всяком случае, создать такой прецедент способен  только Сунил Малхотра. Все остальные, наверное,  будут против.  Он прогрессивный, современно мыслящий бизнесмен. И он, полагаю, может назначить тебя, вопреки мнению других. В том, конечно, случае, если ты убедишь его,  что никто, кроме тебя, не справится с делом лучше, и что ты, став директором, принесёшь ему максимально возможную прибыль.
В этом году мы достигли миллиона долларов годового оборота. В следующем его, скорее всего, устроит оборот не меньше, чем  в два миллиона. Не смотри на меня большими глазами! Я всё просчитал. Поверь. Ты можешь достигнуть такого рубежа.  Согласен, это нелегко, но вполне вероятно, если для этого всё поставишь на карту! – Он  несколько секунд помолчал. – Вот что… Ты не жди от него инициативы в назначении тебя на пост директора, можешь и не дождаться. Иди ва-банк!..
- Что ты имеешь в виду, Радж? - вспыхнула Яна - Неужели... ты способен подумать, что я ради карьеры должна напроситься в... Ну, нет! Я даже произносить не хочу это слово! Это не для меня! Не ожидала такого... - Яна резко развернулась, чтобы уйти, но Радж схватил её за руку:
- Я совсем не то имел в виду! Как ты могла такое подумать? Под словом «ва-банк» я подразумеваю, что ты должна, не дожидаясь его решения, заявить ему, что рассчитываешь занять этот пост, убедить его, что лучше тебя ни один индус не справится с этим. Ты сама пообещай ему двухмиллионный годовой оборот к концу следующего года. Он должен почувствовать в тебе мужскую хватку. Рискни! Подумай, что ты теряешь? В крайнем случае можешь за наглость лишиться работы. Да любая индийская компания, узнав, в каком ты работала представительстве и кем, моментально возьмёт тебя  на работу с двойной зарплатой. Поверь, я знаю, о чём говорю. Да! Это я такой жмот, - он рассмеялся, - экономил на зарплате. Зато учил тебя, стараясь изо всех сил! Ты оказалась талантливой. И я горд тобой, ты превзошла все мои надежды! Так что мой тебе совет: наберись решительности и — вперёд! Сунил таких волевых сотрудников любит.
Когда я приеду на новое место работы,  сообщу тебе все свои координаты, и ты всегда можешь звонить мне, рассчитывая на помощь и совет.
- Ох, как страшно мне, Радж! Но я постараюсь оправдать твою веру в меня! Я просто обязана сделать это, чтобы ты никогда не пожалел о вложенных в меня усилиях!
- Вот и молодец! Другого ответа я не ожидал. Что-то в последние дни на работе такая запарка, что не остаётся времени на то, чтобы нам побыть вдвоём. Но я обязательно найду для этого время! Я хочу напоследок надышаться тобой, насмотреться на тебя! Раствориться в тебе! Страшно подумать, что я тебя, возможно, больше никогда не увижу.
Яна молчала. Глаза её были полны слёз. Она опустила их и, безнадежно махнув рукой, вышла из кабинета.

Вечером, сидя в трамвае, она думала о том, что остаётся одна-одинёшенька. И вдруг каждой клеткой своего тела почувствовала свою незащищённость. Как устала она доказывать, что сильна, как мужик! Доказывать всем и вся! Поминутно,  ежечасно! Конечно, можно казаться  сильной, когда за твоей спиной мощный тыл  - умный, деятельный и  решительный мужчина, который предоставляет высокую степень свободы,  но в любой момент готов поддержать тебя.  Но когда ты готова в одиночку впрячься в воз с почти непосильным грузом…  хочется завыть по-бабьи.  О, боже, чуть не проехала остановку, спохватилась Яна и ринулась на выход.
До её дома осталось полтора квартала. Яна купила девчонкам чупа-чупс, мандаринов и направилась по ставшему ей уже родным скверу, стремясь поскорее обрести привычные тепло и домашний уют.
Приблизившись к подъезду,  она увидела поджидавшего её Саида. «Надо же! Смотрит с такой нежностью и грустью! Мама говорит, что она сочувствует ему. А у меня все былые порывы, будто испарились. У меня нет сил выслушивать его и отвечать ему резкостями тоже нет сил»
Яна вяло поздоровалась.
-  Я себя неважно чувствую, прости. Если, как всегда, ты желаешь завести пластинку о восстановлении семьи, то... давай, как-нибудь в другой раз. Сегодня у меня просто нет сил. Я очень устала.
- Как же! Всё понятно! Тебе не дороги дети! Тебе не дорог их отец, твой муж, кстати, до сих пор! Ведь у тебя все мысли заняты красивым молодым директором!
- Знаешь, я сегодня даже не имею желания осадить тебя, поставить на место. У нас в офисе меняется руководство, и в связи с этим работает проверяющая комиссия. Не известно, кто станет новым директором.  Я вся на нервах. Устала. Если тебе нечего сказать нового, то извини… И разговор наш будет не завтра  и даже не через неделю. – Она резко открыла дверь и вошла в подъезд.
Саид побрёл к машине. Рухнул на водительское  сиденье. Сгорбился, положив голову на обнявшие руль руки.  А ведь он ехал в надежде рассказать ей о том, сколько передумал за всё это время. Сколько понял за те долгие, кажущиеся бесконечными часы одиночества, когда возвращался с работы и подолгу ворочался в постели, борясь с бессонницей! Перебирая в памяти их прошлую жизнь в Пакистане, он вдруг отчётливо представил себя на Янином месте, чего никогда раньше с ним не случалось. Раньше всё в их жизни казалось ему правильным. Он считал, что однозначно во всём виновата только его жена, не желавшая принять их национальные устои. Но сам прожив в чужой стране столько одиноких  месяцев, он постепенно осознал и свою вину в происшедшем, стал понимать, почему Яна сбежала, увезла детей.
У них меняется руководство?  Это значит, что прежний директор  уезжает!  Саид принялся мысленно благодарить Аллаха за то, что тот внял его молитвам. Теперь можно надеяться, что никто не встанет на его пути.  Настроение Саида улучшилось.

Прошло уже четыре дня с той ночи, когда Марина решила поговорить с мужем о дальнейшей судьбе семьи. Но пока так и не смогла решиться на этот разговор. «А вдруг всё это окажется надуманным?» - тревожилась она. По многолетней  привычке к самоанализу Марина мысленно менялась с мужем ролями, представляя, что он вдруг начал бы ни с того, ни с сего обвинять её в измене и предлагать развестись. Насколько было бы ей, невиноватой ни в чём, больно от подобных грязных предположений! Нет, «Не пойман — не вор!» - с усмешкой сказала она себе. Пока не доказан факт измены, говорить  на эту тему глупо. Кроме того, что я смертельно обижу его, больше ничего не добьюсь. А обидев безвинного человека, всегда жившего интересами своей любимой жёнушки и наших детей, всего себя отдающего семье, следует ожидать, что не только сам Женя никогда не простит ей гадких подозрений, но и она потом изведёт себя за напраслину. И Марина решила «забыть» эту историю, если, конечно, Евгений сам не напомнит о ней.
А он тем временем поднимался по ступеням Катиного подъезда вслед за ней самой. Время опять клонилось к концу рабочего дня. Она открыла ключом дверь, достала его тапочки, которые купила специально для этих визитов.
- Милый, прими душ, а я пока чай подогрею, а то что-то замёрзла совсем. Ты, наверное, голоден? Я разогрею тебе бефстроганов с картофельным гарниром.
- Ради бога, Катюша! Какая еда? Ты же знаешь, что времени в обрез...
- Ну, как хочешь. Там в ванной твой халат махровый и полотенце — синее в красную полоску. А я пока, всё-таки, чаю горячего выпью.
Она прошла в кухню и включила электрочайник. Воды в нём было мало, и он моментально вскипел. Катерина выпила несколько глотков чая со сливками,  предвкушая любовные ласки. Ей вдруг вспомнился самый первый их вечер — день её рождения. Любовь под душем... Тут же, скинув с себя одежду, она распахнула дверь в ванную. Евгений уже собирался выключать душ, но Катерина быстро скользнула к нему в ванну:
- Подожди! Я подумала, зачем тратить время? То я тебя жду, то ты меня будешь ждать... Ты же торопишься? Поэтому можно ведь вместе купаться, да? - И прижавшись к нему дрожащим телом, стала искать его губы. - Намыль меня, вот гель для душа... Нет, не мочалкой, руками, так нежнее... Его руки скользили по её телу, а она вся извивалась от удовольствия, то словно прилипая к нему, то отстраняясь, млея под его ладонями:
- Классно!.. Теперь давай я тебя намылю... Ну как? Нравится? Ага! Дрожишь?..
- Катя... Катя... Дорогая моя! Что ты со мной делаешь... - Он прижался к ней всем телом, стал целовать её высокую девственную грудь. - Какая ты красавица... Королева... Богиня!..
Она что-то шептала в ответ. Их сердца гулко стучали  и  готовы были выпрыгнуть. Наконец, запыхавшись, они почти одновременно издали крик наслаждения, она обмякла в его руках, а он обессилено положил голову на её плечо. Ещё через несколько мгновений, играя друг с другом под  тёплыми струями душа, они выключили воду и, нацепив халаты прямо на мокрые тела, кое-как вытерев головы полотенцами,  одновременно  протиснулись в узкий дверной проём ванной комнаты. И тут же давай хохотать! Чуть дверь не снесли!
- Ну вот, теперь напою тебя чаем. После баньки это совсем не лишнее. - Пока грелась вода, Катя уселась ему на колени.
- Спасибо тебе, ты самый лучший на свете! Я всякий раз открываю тебя заново. Обожаю твои горячие губы! Они обжигают, я делаюсь от них сама не своя!
- Да что я? Это ты, моя обворожительная куртизанка, каждый раз непредсказуема. Я просто тащусь от тебя. Околдовала...
- Женечка... – Она вновь приникла к его губам.
- Нет, Катенька, прошу тебя, не начинай. Нет времени, прости, ради бога! Нам пора, пойми, уже полчаса, как закончился рабочий день. Пока довезёшь меня. Опять придётся что-то врать...
- Ну вот... завёл свою песню. Ладно, вот тебе чай. Пока я одеваюсь, крашусь, хоть чаю с бутербродом выпей.  Лимон тебе нарезала. – Но Евгений, залпом выпив чай, тоже принялся одеваться. Надо было спешить: в городе теперь часто бывали пробки, тем более, в часы пик.

Домой Евгений попал только около восьми вечера. Пришлось соврать, что, мол, сдуру не поехал на трамвае, сотрудник предложил подвезти,  а кругом такие заторы! Сто раз пожалел, что согласился! На трамвае наверняка был бы дома раньше. И на этот раз ложь сошла ему с рук.
Вскоре пришла  Яна. Дети подняли радостный гам. Марина с улыбкой выглянула из кухни.
- Так, быстро мойте руки! У меня всё готово! Работнички мои золотые!
Евгений облегчённо вздохнул: «Кажется, пронесло!»
За ужином Яна рассказала родителям о разговоре с шефом, о том, что он не исключает возможности назначения её директором представительства. Правда, умолчала, что сама, по мнению Раджа, должна проявить для этого решительность.
Евгений Иванович задумчиво протянул:
- Дочка, а как ты сама думаешь – потянешь воз?
- Спроси что-нибудь полегче, папа! Я не рвусь к директорской должности любой ценой. Не по мне шагать по головам. Знаю одно: всё зависит от того, кого поставят вместо Раджа. Если на этом посту окажется самонадеянный дурак, и я должна буду выполнять его волю, то такой вариант меня уже не устроит – придется увольняться. Чего не хочу. Хорошо было бы пройти все ступени карьерной лестницы. Став директором, я смогла бы постичь все нюансы работы в этой ипостаси. Это стало бы последним рывком, завершающим цикл моего обучения: от простого менеджера до директора представительства. Такой опыт мне бы очень пригодиться в дальнейшем.  Меня очень укрепляет вера в меня Раджа. Он столько сил в меня вложил, что просто неудобно не оправдать его доверия. Так что, я готова рискнуть и занять его место, если его, конечно, мне предложат.
- Вот ведь, мать, какую дочку мы вырастили! Молодец! Но уж, если возьмёшься за гуж, не скажи, что не дюж! Дерзай! Мы с мамой чем можем, всегда поможем тебе. То, что мужа пока нет у тебя, даже хорошо. Для работы понадобится много сил. За детей можешь не тревожиться – они под надёжным присмотром. А как всё дальше сложится – видно будет. Верю, что ты должна быть счастлива!
Яна долго не могла уснуть в этот вечер. Она перебирала в памяти всю историю их знакомства с Раджем... Как она привыкла бежать по жизни с ним в одной упряжке! Чувствовать его плечо. Видеть его любящие глаза. Слышать слова поддержки и одобрения. Боже, ну почему всё так несправедливо? Почему они должны расстаться, если любят друг друга?.. Лучше жить вовсе без любви, чем так страдать! - слёзы текли и текли по щекам.

  О муки... муки,  страсти,  чувства!  Волнений, всплесков водопад.  И выжить в нём сродни искусству. Страданьям, мукам редкий рад. Без чувства вакуум как данность, мир сер и скучен. Выбирай - боль, грёз несбыточных желанность. Без них же - блеклый тихий рай. Любовь, как осени дыханье, листом увядшим сорвалась, и свет померк, и жар лобзанья остынет - будет тлеть зола...  Как смерч, кружит меня усталость. Мне б глыбой каменною быть: не знать озноба иль накала, и всё минувшее забыть.