из зрачков ушла нежность...

я стряхиваю пепел в кружку с кофе,
я не курю на чертовом балконе...
никто и никогда меня не спросит,
кого мне не хватает в этом доме?
я больше не играю на рояле,
я не хожу по воскресеньям в церковь.
а мы с тобой тогда еще не знали,
как жизнь по нотам раскидает сердце.

может, поздно жить дальше,
может, я стою  на грани?
больше ничего не наше,
врядли сохраню себя на память.
я писал Богу письма,
я просил, чтоб ты вернулась...
ты не верь, что я убийца,
я тихо убивал свою юность.

я кружкой согреваю свои пальцы,
меня наверное никто не вспомнит.
ты вышивала этот дом на пяльцах,
я не курю на чертовом балконе.
я не смотрю на фото над камином,
пластинка не играет в грамофоне.
уходят в тишину и темень силы,
наверно обо мне никто не вспомнит...

помнишь, было так мило,
помнишь было так светло?
что же тебя погубило?
мне вечно просто не везло...
Я хотел продать душу,
за тебя отдать сердце.
что-то стало слишком душно-
ад в каморке за дубовой дверцей...

пусть кружка отстывает под кроватью,
и ветер дует сквозь пустые рамы.
я плачу, обнимая твое платье,
ничем не залечимы мои раны.
и кресло пусть качается неслышно-
я незаметно отойду в сторонку.
я покурить за дверцу, может, выйду,
никто не присылает похоронки.

видишь, как стало пусто,
видишь, как ушел прежний?
в ручке кончилась паста,
из зрачков ушла нежность...
я под черным балконом
распластался небрежно,
тихо без единого стона
из зрачков ушла нежность...