История с историей. Глава 6. Рождество Христово

                «Адам жил сто тридцать лет (230)  и  родил сына…
                И нарёк имя ему: Сиф…. Всех же  дней  жизни Ада-
                ма  было  девятьсот тридцать лет; и он умер.
                …Всех  же  дней  Сифовых было 912 лет и он умер»
                (И так до Ноя , 7 колен)
                Бытие, 5.

Откуда ж это повелось –
Две тыщи лет по эре новой
Христово время началось –
«От Рождества, сиречь, Христова»?

В десятом веке подписал
Директор свой приказ о вере.
И Горбиков готовить стал
Приход свой в тщательной манере.
И вот родился Гильдебранд.
И той реформою церковной
Толчок был «Вавилону» дан –
И «Башня» покачнулась словно.
От Византийской «Башни» той
Куски огромны отпадали
И с христианской простотой
В Вакхизме древнем прозябали.
Как было на Руси: остры
«Обряды», что творили сами
И голыми через костры
Скакали бабы с мужиками.
Но каждый стал приобретать
В своей стране свою же веру
И православие опять
Даёт в России жизни меру.
И православию сродни
Ислам стал крепнуть понемногу
С своим Кораном. Но они
Единому молились богу.
И окончательно потом
Та «Башня» веры развалилась
С её «единым языком»,
Что раньше, как один, молилась.
И им, конечно, позарез
Был нужен механизм, которым
Обосновать могли бы без
Натуг ту власть свою без спору.
И тот же действует закон
При укрепленье новой веры
(Что и предвидел д’Юмадон),
Церковной и духовной сферы.
Не даром шум-то этот шёл:
Ещё с двенадцатого века
Есть православия престол
В Руси, коль верить древним грекам.
А Итальянский этот Рим
В тринадцатом ещё не создан!
Как не расстроиться самим,
Что создан их престол так поздно!
Какой уж тут авторитет,
Когда им «без году неделя»?
Вот для того и дал ответ
Толстушкин идеальным зельем,
Вот для того он и послал
На Землю ряженых «бандитов
Научных», механизм создал
Его помощник знаменитый.

Откуда ж это всё взялось?
Кто это выдумал безбожно?
Не враки это всё насквозь,
«Бандиты» были осторожны.
Когда через три сотни лет
Петрарка на земле родился,
То замечательный «букет»
В его твореньях распустился –
Инструкций чётких длинный строй.
Нам не уйти от впечатленья,
Что наш отчаянный герой
Писал ребятам наставленья,
Как надо «…древним подражать,
Блюдя античны архетипы»,
Под древним именем писать,
Не заподозрили чтоб липы.
Петрарка, ихний шеф земной,
В Рим Итальянский приезжает
(Рим №3). И там с тоской
«Деревню» эту объезжает
(Рим начинался лишь едва):
В «путеводитель» древний глядя,
Что вёл по «Риму №2»
(Константинополь), этот дядя
Все встречных римлян вопрошал:
«Ну а куда ДЕВАЛОСЬ это?
А где ЗДЕСЬ то? Ведь я читал
О Риме и ищу приметы!»
Но не было «примет» таких,
Они остались на Босфоре.
Он написал об этом стих
И был поэт в глубоком горе.
Ну а сотрудники его
Стихи внимательно читали,
Учили и, опричь всего,
В трудах усердно исполняли.

И вслед учителю возник
Средь итальянской нежной сини
Его прилежный ученик –
«Искатель» Поджо Браччолини.
Тацит, Тит Ливий, Цицерон –
Со школ нам имена известны.
Их манускрипты ловко он
«Отыскивал» рукой чудесной.
И клялся он: оригинал
Был найден им иль куплен даже.
Но… почему-то исчезал
Источник тот после продажи
Кому-то «копии». А он
Горя стремлением ко благу,
«Раскопкой» новой увлечён
И новую строчит бумагу.
И под завесою имён,
Что древними назвал учитель,
Вовсю расписывал нам он,
Каким «БЫЛ» Рим, когда строитель
Там первы камни положил,
Где «был когда-то» цирк, театр,
Но почему-то нынче жил
В них флорентийский прокуратор!
Но было мало им того
«Литературного» начала.
Для древности, опричь всего,
Науки Риму не хватало.
И за науку ту засел,
Которой им не доставало,
Другой махнеевский пострел –
Известный Дионисий Малый.

Древнейший праздник у людей
Цивилизованного мира
Есть пасха. Молкнет перед ней
Других торжественная лира.
Возник не раньше праздник сей,
Чем календарь землянам дали:
Наладили в году счёт дней
И с астрономией связали.
Два фактора её блюдут
Из астрономии небесной,
Что «полнолунием» зовут
И «равноденствием» известным:
Должна быть полная Луна.
Но накануне, между прочим,
Земля тот день пройти должна,
Когда везде день равен ночи
(А может это в день один).
И это – «пасха по закону»,
Что дал небесный господин
И вычислять что нет резону:
Как равноденствие близко –
Взгляни на небо без опаски
И фазой Лунною легко
Ты вычислишь ту дату пасхи.
Но пасха – праздник не один,
Зависят от него другие.
И пост, что пасхи впереди,
И службы всякие такие.
И церковь божия не зря
Следить велела за светилом:
Без своего календаря
Священникам ведь трудно было.
Вот и создали календарь,
Пасхалия его назвали,
И звездочёты на алтарь
Науку эту полагали.

Вот век двенадцатый пришёл –
Отпочковалась Иудея
От Византии. И возвёл
Господь законы Моисея.
Они не связаны с Христом –
И значит, ихний праздник «старше».
«Законной пасхою» зовём
Её по воле патриаршей.
И им Христос – так звук пустой:
Не бога там они распяли,
А был преступник он простой.
И в этот день они гуляли.
Но мы-то – братья во Христе!
Не можем же мы веселиться
В день, как распят он на кресте,
Не можем мы над ним глумиться!
Вот казус с этим днём какой.
Поскольку ж пасха нам священна,
То нужен праздник нам другой,
С другою датой непременно,
Привязанною не к кресту,
А ко Христову воскресенью,
Когда б не плакать по Христу,
А радоваться возрожденью,
«Христос воскресе!» ликовать.
И католическая церковь
Тут начала изобретать
Какую новую дать мерку,
Чтоб пасху эту вычислять.
И вот, подумавши немного,
Решила правило задать,
Как вычислять тот праздник Богу.
Во-первых, пасха быть должна
ПОСЛЕ того, когда весною
День равен ночи, а Луна
БЫЛА уж полною Луною.
(Поскольку в этот самый день
Справляют пасху иудеи).
Но может эта дребедень
Быть в воскресенье, по идее.
А раз нельзя им совпадать,
То значит, ПОСЛЕ иудейской,
Но в воскресение опять –
Так утвердил Собор Никейский.
И так на много лет вперёд
Расчислены все были пасхи.
Спокойно служит круглый год
Священник службы без опаски.
Но раз небесный аппарат
Работает без сбоев вечно,
То можно вычислить НАЗАД –
И это сделали, конечно.

И вот (нам хроники не врут!)
Тот самый Дионисий Малый
И сделал этот тяжкий труд,
Какого вовсе не бывало:
Решил он ВЫЧИСЛИТЬ, когда
Христос родился с верой новой,
Чтоб в эре счёт вести годам
Уже от Рождества Христова.
Прошло уж много лет с тех пор,
Как «на Земле Христос родился»,
Но о ТОЙ ЭРЕ разговор
До той поры не заводился.
Ведь непрерывно счёт годам
В той Новой Эре не ведётся –
От первого и дальше там,
До скольких их вести придётся.
И вот ВПЕРВЫЕ Рождество
И вычислял монах прилежно –
Когда ж родилось божество? –
Наукой подтвердить надежно.
А вычислялось Рождество
По воскресению Христову
И возрасту тогда его,
О чём в Евангелиях слово:
- Круг Солнцу было двадцать три,
- А круг Луне тогда был десять
(В пасхалии слова смотри),
А на дворе-то был март-месяц.
- На пасху был распят Христос,
И значит – полнолунье было.
К двадцать четвёртому пришлось
Числу, в субботу. Тьма накрыла
Луну, затменье началось.
А двадцать пятого, в мгновенье
Воскрес из мёртвых наш Христос!
А день как раз был воскресенье.

И вот учёный наш монах
Засел за трудную работу,
За совесть, вовсе не за страх,
Но – не заладилось чего-то.
«Не обладал, – как пишут нам, –
Он астрономией развитой,
На тыщу лет ошибся там
В своих расчётах знаменитых».
Как вычисляли этот срок?
Перепроверили расчёты
По Гауссу. И вот итог:
Все эти марты и субботы
Совпасть, как велено, могли
ОДИН ЛИШЬ РАЗ в исторьи нашей!
Фоменко с Носовским нашли
Ту дату, заваривши кашу:
Год тыщу девяносто пять
Собрал условья воскресенья!
А дальше можно отнимать
И возраст тот до дня рожденья.
Но точность данных ни при чём.
Не виноват в том Дионисий.
Ошибку я ищу в другом:
В влиянье на расчёт комиссий.
Всё тот же показал расчёт:
Когда считает тот монашек,
То не шестой там век идёт,
А век четырнадцатый пашет!
И был известен уж ему
РАСЧЁТ того индиктиона,
Что мы используем к тому
По астрономии законам.
Известен ТОЧНЫЙ «круг Луне»,
«Круг Солнцу» ТОЧНО же известен
И равноденствия вполне 
День к применению уместен.
Так что СНАЧАЛА наш монах
Всё вычислил довольно точно.
Но это всё – увы и ах! –
Ни как не лезет, как нарочно,
Во взгляды церкви на свою
Историю! Мала им больно!
– Ты, парень, эта… Не в струю! –
Сказал заказчик недовольно. –
Что ж получается? Что мы
Всего лет триста, значит, верим?
Противятся тому умы,
Ошибся ты, по крайней мере.
Случилось это, значит, брат,
Когда такой-то папа правил?
Нет, отодвинь-ка всё назад.
Проверь. Исправь. – И он «исправил».
Почти на тысячу годов:
Там списки вам не пригодятся,
А в толще десяти веков
Что хочешь может затеряться,
В пыли потонет древний след:
Не только дат не проставляли,
Но даже письменности нет,
В то время нам ещё не дали.
– Ну вот, – сказали там ему, –
Теперь совсем другое дело,
Приятно даже самому,
Ты астроном, видеть, умелый.
И только лишь утверждено
У папы Рождество Христово,
Как тут же вписано оно
В скрижали эрой этой Новой.

Как только Савва д’Юмадон
Отдал Рудольфу документы
О том, что стал Директор он
И власть его с сего момента,
То силы тёмные, во зле
«Войной гражданской» пригрозили
На небесах, что на Земле
Бедой несметною грозили.
Поскольку Руди был врачом
И убеждённым гуманистом,
То не хотел он ни почём
Борьбы за власть такой нечистой.
И удалился в свой Отдел,
Заранее им укреплённый,
И там спокойно он сидел
От Управленья отделённый.
Ну а Андрюхин стал «И.О.
Царя», поскольку без приказа.
И откровенно говоря,
Он начал «царствовать» не сразу,
Дела всё делал «по чуть-чуть»,
Надеясь с Наей понемногу,
Что «рассосётся как-нибудь»
И станет он законным Богом.
Однако же его враги
Как водится, не помышляли
О мире и «не с той ноги
Они с утра всегда вставали» –
Им не даёт покоя власть.
И вот Атос, сиречь – Маргаков,
Пробрался в Лабиринт – и шасть
На Землю. С умыслом, однако.
И там Маргаков произвёл
Себе подпольно матриката
Каляева. И вот привёл
С Земли Николку воровато.
И тот Николка произвёл
«Раскопки» в сервере небесном
И там документы нашёл,
Что Карл Маргаков очень честно
Мог наравне претендовать
С Андрюхиным на «Трон» в управе,
Директором он мог бы стать
И был бы в том в своём он праве.
Поскольку ж он соперник был
Быкоцкому весьма серьёзным,
То экс-директор приложил
Всю силу в битве с этим грозным
Соперником – и документ
Заполучил в свои он руки.
И в сей ответственный момент
«В сетях имеет он две щуки»:
Во-первых, нейтрализовал
Маргакова в борьбе суровой.
А во-вторых, он показал
Андрюхину документ новый –
И тот с испугу подписал
Приказ, что сделал экс-директор,
Которым полномочья дал
Толстушкину по тем проектам,
Что подготавливал давно,
Историю в виду имея
И что здесь было введено
По настоянью чародея.
И д’Юмадон сказал: «Пора!»,
Приказ давая Аполлону.
И было тайной что вчера,
То стало явным по закону.