Место истины

До перепутья дорог, туда, где манят бранью,
Мы добрались с тобою от тоски,
От наивности, ведомые враньем.
Глупы, раз принимаем боль за доброту.
Акации, терновники…те у дороги той,
Что кем-то брошены в горшках,
Что вековою пылью поросли.
На ней все путники бежали, не прошли.
Совестно в агонии долбиться богу в сердце,
Когда и сердца нет, когда заложены и уши,
И глаза проткнуты вселенской добротой.
Он на дороге там и с ним покой.
Не двинуться тому, кто с чистым сердцем –
Его со всех сторон сосут пиявки лжи.
И мечется он, пуганный, глупца припоминая на кресте.
Шепчет ангел на плече: «Канат на шее туже завяжи»,
А дьявол путает: «Смирись, лежи».
И тот, кто тайну мог бы сохранить,
С глазами красными от собственного зла,
Скорее бросится бежать,
Чем мирными движеньями пойти.
Оступится и упадет.
Вот-вот из раны брызнет кровь и примется кричать.
И выдаст все, о чем другими велено молчать.
Его изогнутый усмешкой рот, извергнет,
Изречет большую ложь, что было правдой для двоих.
Словами кашляя, как тошнотой, все вскоре переврет.
Смеется сам от искривленной правды и радует других.
Таких, как он, там – большая топь.
Высокомерные лжецы.
Разбросаны в песках, траве, полыньевых кустах.
Смеются, голову задрав,
Лежа с такой же тварью вплоть.
Идет тропою кроткою другой, что мирно плелся за тобой.
За правду с горечью переживает жуткий страх.
Всегда один, с изорванной одеждой терновым кустом.
Ступает, чуть дыша, по мертвенным местам.
Почти оглох от смеха, слез полные глаза;
Вам наблюдать смеющихся потеха,
Ему – адова извечная стезя.
Но не пройдет и он.
Не многим суждено пройти.
Заглядится на густой кашИцы сброд
И мигом в мыслях упадет.
Таких потерянных тут много, все одной беды –
Забылись, не пройдя и пол пути.
То место истины, где пылью слеплены глаза,
По каждую секунду там.
Непроходимо, недоступно, как бога высшего чертоги.
Глупцы толпятся у порога – «найти б дорогу по следам».
Но нет следов в помине там.
Средь тернов, акаций и полыни
Несут смятенного ни ноги, ни уныние…