Корейский цикл 1-350. Буддийские вариации

КОРЕЙСКИЙ ЦИКЛ
1.
Жаль мне кем-то сорванных цветов
В воду опустить я их готов
Чтобы уплывая по теченью
Даровали силу вдохновенью
2.
Кроной на ветру звенит сосна
Летней праной до корней полна
Свет незримый – близости порука
Так всегда мы узнаём друг друга
3.
Первозданность чащи мне мила
Хоть у нас какие с ней дела? –
Место не для жизни в этом теле,
Мы с воды на склон лишь поглядели.
4.
Внутри себя,
Отбросив все сомненья,
Построил пустынь
Для уединенья

Я заложил в фундамент недеянье
А в стены – пустоту сознанья,
Покрыл я крышу дхармы тростником
Сел в позу лотоса, склонившись уголком.

И отрешенное, вне тьмы и вне сиянья,
Сознание влилось в поток сознанья.
Где пол, где стены, потолок?
Кто там сказал «И я бы мог…»?
5.
Те, кто на земле, по мере сил
Ловко вырывают перья крыл.

Всё же я, потрепанный изрядно,
В небо оторвался, что отрадно,

Обретя опять без напряженья
Мир, где пребывал до воплощенья.
6.
Ты промочил меня насквозь – как хорошо!
Пронзил меня ты словно ось – как хорошо!
Ты снова высушил меня –  как хорошо!
Без солнца, холода, огня – как хорошо!
7.
Горстка верных споро и упрямо
Рубит пальмы для постройки храма
И в замах пророческих идей
Переходит к вырубке людей
8.
Переводим
Топором от века
Храм природы
В храмы человека
9.
Обойдясь без сруба, возвели
Внутренних проливов корабли
В паруса вдохнули тонкость праны
И избороздили океаны
10.
Лодку в небо вознесло волной
Бури, что наведалась за мной.
Если вдруг в волнах безмерных сгину –
Я собою поглощу пучину.
11.
Приход-уход. Приезд-отъезд.
Один насест – другой насест.
Покрепче надобно прощаться
И никогда не возвращаться.
12.
Снова изменили журавли
Предпочтенье краешку земли.
Вертит нами флюгер предпочтений,
Размывая лик самих явлений.
13.
Что клеймим сегодня словом бранным,
Завтра вдруг окажется желанным.
14.
Что я делал, опершись на недеянье? –
Знает лишь мое сознанье.
А другие – те, кто «на плаву»,
Думают, что в праздности живу.
15.
Еще сильнее
Дождик припустил
Лист лотоса поток с небес омыл.

Дождь отшумел
И не найти нигде
Отметины на глянцевом листе

Будь восприимчив
И останься чист
Мой дух как лотосовый лист.
16.
У дороги выросла она,
Вековая звонкая сосна.
Кто укроет нас с тобой ветвями
От людей, идущих с топорами?
17.
Ум что флюгер – ты не верь уму.
Остается следовать сему.
Мы же, встав пораньше, поутру,
Вертимся как флюгер на ветру.
18.
Я не дом
И не дорога к дому
На пути
От одного к другому
19.
Переезды, перемена мест
Вряд ли поколеблют наш насест.
Поддаваясь магии движенья,
Мы лишь умножаем силу тренья.

20.
Невпопад
Отяготил кусты
Снегопад.
Где ж сакуры цветы?

На снегу
Единый лепесток –
Луч заката
Так же одинок.

21.
Звуки пятой стражи, утихая,
Мне доносит колокол Пэнлая –
В путь-дорогу,
К дальней стороне
Собираться время вышло мне.

22.
ДВАЙТА И АДВАЙТА

Два будды каменных застыли, строги,
По сторонам большой дороги.

Снег укрывает их тела нагие,
Дождь омывает губы их сухие.

Отрешены – доступна им едва ль
Двайта, разлучённость и печаль.

23. МАЙЯ ПРЕХОДЯЩИХ СОСТОЯНИЙ

То и дело в жизни отчего-то
Мнится, будто нас покинул кто-то.

Иногда же – видимость другая:
Кто-то смотрит в душу не мигая.

Каждый торит путь своих исканий
В майе преходящих состояний.

24. ИСТИННОЕ ВИНО

Прана – и в дыхании, и вне,
И в воде, и в камне, и в огне,
Прана – в зимнем дне и в ночи жаркой,
Так черпнём же внутреннею чаркой!

25.
Вывернул
Сосны
Шквал

Холод
Землю
Сковал

Облетели
Цветы
Так же как я
И ты

26. ПОКА МЫ МНОГОПРИРОДНЫ

В царствие природы многоликой
Придет ли день суггестии великой?

27.
Словно воды
Медленной реки –
Так ленивы
Времени гребки

Вновь весна
Приходит, в самом деле
Овощи на грядке запестрели

Как и мы,
Наш планетарный дом
Потчуется внутренним вином

28.
Летний день –
Ковчег, ведомый Ноем –
Дарует отягощенность зноем.

29.
Если настала тишь,
Ветер поёт – услышь
От зари до зари
Песнь о ветре внутри

30.
Нас окружают, без сомненья,
Все те, кто жаждет воплощенья.
Кто кроме них придет сюда?
Но это горе – не беда.

31.
Мне сосна кивает головой
Этого хватает мне с лихвой.

У реки качается бамбук –
Мой старинный закадычный друг.

Гости-волны тоже нередки.
И еще есть камни у реки.

32.
Облаков безмолвный разговор.
Вечерами небеса так близко.
Ярь закатов. Мировой узор.
Встал – и поклонился небу низко.

33.
С удочкой на берегу
Рыбку я стерегу.
Эта карма легка –
Удильник мой без крючка.

34.
Жить, различая лесть
Мглы животной, земной.
Перед тем как поесть,
Пищи вкусить иной.

35.
Как птица, угнездился на скале,
Забыв о принадлежности к земле.
В восходящих токах горной праны
Тают ступы, храмы, мехианы.

36.
Говорят, что рага духа длится
И когда умолкла духа птица –
Песня снов воды или огня,
Пустоты тебя или меня.

37.
Облака летучи и легки,
А бывают жгучи и дики.

Ветер навевает аромат…
А бывает шквал, буран и град.

Получают дни свою окраску
От стихий – то ласку, то острастку.

38.
Лишь речная глубь подобна мне
Мерным продвиженьем в тишине.

39.
Хотел бы увидеть я сны
Вечно зеленой сосны.

Не страшны ей ни стужа, ни зной,
Видно, корни ушли в мир иной,

Из жилища – к жилищу,
Вкушая иную пищу.

40.
Скалы и ущелья, пики гор –
Майи неизменности шатёр.
А цветы и травы, прах и тлен
Отсылают к майе перемен.

41. ЛУНА
Освещает отраженным светом
По ночам без малого планету,
Безмолвно дарит свет земному кругу,
Как подобает истинному другу.

42. БАМБУК
Ты, право, парень непростой –
Снаружи тверд, внутри пустой.

Древесный, с деревом не схож,
И на траву ты не похож.

Круженье дней тебе не в счет –
Ты зеленеешь круглый год.

43.
Кашей ячневой слегка
Приморил я червячка,

И второго обнадежив,
Овощей добавил свежих.

Затем – в усушку и в утруску –
Немного дхъяны на закуску.

44. АРХАТ
Проснулся – и сидит в уединенье,
Созерцая гору в отдаленье
Сквозь веки – что ему гора
И то, что дождик шел с утра?

45. ДАО
Туманом затянуло склон горы,
Изменяя правила игры:
Отчетливость, понятность, гласность
Подменив на смутность и неясность.

46.
Приходит ночь, стучится ветер в дверь.
Погашен свет. Мягка подушка.
Неловко другу милому теперь
О глупостях шептать на ушко.

47.
Стаяли кристаллы снега, лёд,
Но передвигает нас вперед
Ход весны и лета притязанья –
В плен кристаллизации сознанья.

48. МЕДИТАЦИЯ
Пока висит он над водой,
Нырну в туман,

Обняв своею своею пустотой,
Войду, не зван.

Наполнит он меня тогда,
Войдя как брат.

Но это горе не беда,
Как говорят.

49.
Мы пришли
И встали на постой
Звездочкой сознания простой.

Подсветив
Собою как могли
Огоньки в телах существ Земли.

50.
В серединке
Сходится всегда
Левая и правая вода.

Оттого
И симметрично тело,
Сглаживая линию раздела.

51.
Редкое пряное блюдо –
Безвозвратный уход отсюда.

52.
Ветерок с востока не одну
Приподнял зеленую волну.
Вот и позади гора осталась,
А за ней другая показалась.

53.
Снова в ночь сны вещие наснились –
Припозднились люди, припозднились.

Ну а может, всё идет как надо,
Как о том толкует Дхаммапада?

54.
Провалившись в бессознанку снов,
Проживём, не ведая основ.

Вновь и вновь прозрачностью покрова
Дразнит нас незримая основа.

55. КАМОРКА ПРАЛАЙИ
Осень – расставанье двух природ,
Пестроцветья временный уход
В зимнюю пралайскую каморку,
После взгорка – мирный спуск под горку.

56.
Туман раскрылся – домики видны.
Туман сгустился – звуки не слышны.

Клочья пара над водой залива.
Дымчатый овал – неужто ива?

А у лодки, отступив немножко,
Плещет серебристая рыбешка.

57.
Ограничен свет, и ночь, и день,
Берегами связаны мосты.
Лодку к тихой заводи, где тень,
Отнесло водою под кусты.

58.
Угасает поздняя заря
Обликом предснежным ноября.
Так скажите, отчего вы ждете
Новости на каждом повороте?

59.
Поднимаемся не слишком рано,
Не всегда встречаем день приветом.
Все мы – перевозчики тумана
И охотники за лунным светом.

60.
В лодке тку я дхъяны полотно.
Так и тянет в сон, прилечь на дно,
Но шумливый быстрый перекат,
Подступив, вернул меня назад.

61.
Прямо сквозь навес дырявый мой
Светится луна над головой.

Что-то лодку в сторону снесло –
Может, снова взяться за весло?

Или лучше в дар волне игривой
Бросить якорь у косы, под ивой?

62.
Ночь прошла, воздушна и легка,
Будь же ты и завтра коротка! –
Или бесконечна, может быть…
Впрочем, что об этом говорить?

63.
Отгремела
Летняя гроза

И вода
Как чистая слеза.

Чары духа –
В каждой блестке света,

Ты попробуй
Не заметить это.

64.
Рис в листок
Завертываю бодро.
Чайки безмятежны – будет вёдро.

В путь готов –
Чего мне одеваться?
Не пора ли с якоря сниматься?

65.
Ряску южный ветер гонит прочь,
День, споткнувшись, западает в ночь,
Всё равно – на запад ли, восток
Медленно несет меня поток.

66. ЧТО-ТО ТАМ, НА БЕРЕГУ…
Под навесом лодочным прохлада,
Право же, мне большего не надо.
Пагода, замшелая могила…
Что-то там еще такое было…

67.
Лодка парусит, волну взрезая,
На воде следов не оставляя.
Так, не наследив, не как-нибудь
Скоротать бы жизненный свой путь.

68.
В пустоте парят большие птицы,
Взмахом крыльев очертив границы.
Мы же разошлись недалеко –
Лодкам разминуться нелегко.

69.
Ветерок свежеет ввечеру.
Продолжает жизнь свою игру
В средоточье тени, на весу,
Уходя в ночную полосу.

70. КРЕСТ-НАКРЕСТ
Вроде бы не связаны судьбой,
Что за рыбу ловим мы с тобой?
И кого удержит эта сетка,
Связанная накрест, редко-редко?

71.
Зазвучит мелодия одна –
Я качаюсь словно от вина.
Зазвучит мелодия другая –
Замираю как нирманакая.

72. ДРЕВНИЕ НАПЕВЫ
Древние напевы вне желанья
Замедляют маховик сознанья,
Чистят от любого цвета дум,
Тормозят и выметают ум.

73. НА КАКОЙ ЗВЕЗДЕ?
Ночью звездный полог надо мной
Сеет свет далекий, свет родной.
Ты в него войди, к нему прижмись.
На какой звезде мы родились?

74.
Без гребца плывет сознанья лодка,
Отражая берег очень ходко,
Всё в себя вбирая на бегу,
Только что же там, на берегу?

75.
Неизвестный берег – отчий дом –
Приближаю тихой мантрой ОМ.
Я не прочь – придется вам признаться –
На него взглянуть одним глазком.

76.
Даже сушки голод успокоят.
Побрякушки тоже что-то стоят.
Ткется дней канва из пустяков.
Ну а голос дхармы – он каков?

77.
Без дороги, без пути, без стрелки
Двигать от безделицы к безделке,
Не искать предел внутри предела
И одновременно делать дело.

78. НОЧЛЕГ В СОЗВЕЗДЬЕ ПСОВ
Вперемешку – словно понарошку –
Лай и дружелюбная скулёжка.
Не спасет от этого засов.
Видно, мой ночлег – в созвездье Псов.

79.
Лаской обогрет, побитый градом,
Этот мир течет со мною рядом,
Оставляя – в чем мы преуспели –
Отпечатки в этом бренном теле,

80. МИСКА ДУШЕВНОСТИ
Карма повседневного зиянья,
У душевной миски прозябанье –
Не положишь этому конец
Тлением забывшихся сердец.

81. ПЛЕСНУВ ХВОСТОМ
На крючке, заброшенном в «нигде»,
Рыбой взвесить тело в пустоте,
Затянуть кармическую рану
И плеснув хвостом, нырнуть в нирвану.

82.
Осень притулилась у воды,
Претворяя летние следы
В пестроцветный ласковый ковер,
В зеркала спокойствия озёр.

83.
Отодвинься – и уйдут назад
Мелочи, пугающие взгляд,
Мелочи, ласкающие взгляд –
Вдох и выдох. Зоосад. Детсад.

84.
На реке в тумане – царство грёз.
Из тумана выступил утёс,
Изъязвился – и исчез в тумане,
Снова место уступая пране.

85.
Чарка сердца
Полнится вином.
Чакра –  дверца
В изначальный дом.

86.
Зазвучал мантрический мотив,
Сеть сознания опустошив.
Музыка застыла на лету,
Упразднив и сеть, и пустоту.

87.
Я гляжу – в реке течет вода,
Я гляжу – и вижу «никогда»,
Я гляжу на листья на лету.
Я гляжу – и вижу пустоту.

88.
Подскажи мне, сколько кармы смылось
Перед тем, как что-то изменилось?
Сколько света мирно утекло,
Не пройдя сквозь пыльное стекло?

89. СОКРОВЕННЫЕ  ЖЕЛАНИЯ
Скинуть гирьки на своих весах,
Стрелки упразднить в своих часах,

Смыть позор ношения одежды
И переменить глаза на вежды,

Тело уважительно вернуть –
И – долой отсюда, в добрый путь.

90.
Что поётся –
Слышно не всегда.
Отзовётся…
Канет в никуда…

91.
Там, где нет вибраций человека –
Место, заповедное от века.
Право слово, воздух здесь прекрасен,
Дао – смутно, человек – так ясен.

92.
Внутренний покой неуловим,
Как теснее породниться с ним?
Чем скрепить вернее эти узы,
Отрешившись от земной обузы?

93.
Мелких капель невесом полет,
Морось тотчас застывает в лёд,
Льдистой кромкой кроет, проходя,
Мастерок умелых рук дождя.

94.
Всё покрылось тонкой коркой льда.
Было ли такое, и когда?
Я в ответ ликую как невежда,
На ходу хрустит моя одежда.

95.
Мудрено остановить мгновенье.
Можно ли замедлить наше тленье,
Прекратить весь этот кавардак?
А кому-то это – так, пустяк.

96.
Чаща серебрится. Поздний вечер.
Плющ опутал голову и плечи.
На скалу подняться при луне…
Но дорогу кто укажет мне?

97.
Облаков безмолвен разговор.
Осень подошла к стране озёр.
Сумерки уже… в такую рань…
Зелень в неглиже – куда ни глянь.

98.
Нас с тобою море обоймет.
Пены белизна, прозрачность вод.
Вводит бесконечные рефрены
То, что глубже волн, белее пены.

99.
Тучки пролились – такая малость.
Тучки разошлись – такая шалость.
Тучки вновь наплыли чередой,
Сумрак загустился на постой.

100.
Через борт плеснуло – ну и ну!
Ветер сильно разогнал волну.
Пляска на воде – лиха награда!
Что же, переждать, пожалуй, надо.

101.
Вместо рыбы, делом, а не словом,
Стану и ловитвой, и уловом,
Попадусь на истинный крючок,
Но об этом, право же, молчок!

102.
Опускают взгорья и лощины
От людей горы к цветам долины.
К миру, где покой и изобилье,
Поднимает лишь твое усилье.

103.
Всё что было – было в царстве майи.
Лодочку укрыл снежок пралайи.
Образы уходят наконец
В даль неисследимости сердец.

104. ВЕЛИКИЙ ЗМЕЙ ШЕША
Волны лодку движут, молчаливы –
Шеша протянул свои извивы.
Тело Шеши – космос, капля, гран –
Неуничтожимый океан.

105.
Ночью падал снег, устал к утру.
Я с собой кристаллы заберу.
Но к чему они? – багаж мой мал,
Свет сознанья – истинный кристалл.
106.
Впереди дорога в белой мгле –
Что для нас кочевье по земле?
Позади дорога в пустоте.
Что для нас кочевье по воде?
107.
Вот мой мир сейчас, вот я сейчас,
Виден мне мой жизненный припас.
Огляделся – где же это «Я»?
Всюду – просто волны жития.
108.
Всюду – волны жизни в непокое.
Что же за волною там такое?
109.
DUKHAM
Умудрились мы сознанья сетку
Уложить в телес животных клетку,
Вверившись кармической погоде,
И теперь тоскуем о свободе.

110. КОРНИ DEJA VU
Далеко уехал я от дома,
Посмотрел – а всё вокруг знакомо,
Карма повторяет тот же круг,
Я тут был, и ты тут был, мой друг.

111. ЧТО ЗА НЕЙ?
От костра лишь дым, от печки – сажа.
Отгорожен ширмою пейзажа
С росписью текущих наших дней.
Подскажи-ка, что же там, за ней?
112.
В сетке восприятья рыбака
Рыба не крупна и не мелка.
Весь улов пропущен через сетку
Вовсе не желудку на заметку.
113.
Мощен здесь прибой – и что такого?
Волны поглощают шум мирского,
Тучи застилают белый свет,
Значит, мира не было и нет.
114.
Просто соблюдать закон природы,
Не сооружать и рушить своды,
Никого не ставить над собой,
Жить ни в одиночку, ни гурьбой.
115.
Всё себе идёт куда-то мимо.
Дом из тростника, очаг из дыма,
Снег и зной, дождливая погода
Намекают на пути исхода.
116.
Не навек дана мне лодка тела.
Эта лодка хороша для дела.
Чалку как приверженность мгновенью
Отвязать – и ввериться теченью.
117.
Пусть вокруг неравнодушны лица,
В дверь мою никто не постучится,
За меня дорогу не пройдет,
Не мои усилия – не в счет.
118.
Крепью крепок мой телесный дом.
Ублажаю тело я постом.
В скудости питья, в нехватке пищи
Пусть же свет гостит в моем жилище.
119.
В открыванье окон преуспею,
Настежь дверь – кто может быть за нею?
Ветер и сквозняк – мои друзья,
В ветровом потоке весь он я.

120.
Не всегда ласкает то, что зримо.
Праны ток течет неощутимо,
Ручеёк пранавы всё слышней,
Хорошо бы подружиться с ней.
121.
Я живу средь вас – но я не с вами,
Пестую себя – и не словами,
Отмывая с сердца сор и грязь,
И олень подходит, не боясь.
122.
В молодости я искал обнов,
А хватал лишь майю, царство снов,
Ныне знаю: вот она, обнова,
Мани-мантру запуская снова.
123.
МИРОЗДАНИЕ ТУМАНА
Обниму на пойме утром рано
Словно брат, сознание тумана.
Многим недоступно это знанье –
Вследствие туманности сознанья.
124.
Хижина устроена так ловко –
Можно даже расстелить циновку,
С мани-мантрой сесть, твердя урок,
Подперев макушкой потолок.
125.
Молча поздоровался я с птицей –
Птица на плечо ко мне садится,
Смотрит не мигая птичий глаз.
Что мгновенно породнило нас?
126.
Сом на дне и ястреб в вышине –
Всё это случайно не вполне.
Времени теченье маракует –
Говорят, оно не существует.
127.
Сплавлено в единое сродство
Внутренней природы естество,
Стянуто узлом, всеобщей сеткой,
Сотами с невидимой разметкой.

128.
ТУПИК ДОРОГИ К «Я»
Я давно оставил торный путь,
Думал – добреду куда-нибудь.

Долго я скитался по лесам,
Думал – проторю дорогу сам.

Я искал ее, чтоб стать собой,
А она всё там же – под стопой.

129.
Лао Цзы, Ле Цзы и Чжуан Цзы…
Где вы, светлых истин мудрецы?
Не пересеклись в земной разрухе –
С вами я встречался только в духе.
130.
Путь подвижен и неуловим,
В этом мы одноприродны с ним,
Мнится – мы бредём его полями,
Он же, очевидно, ткётся нами.
131.
В игровой извечной круговерти
Существо бессмертья – ищет смерти,
Ну а мы на нашей смертной тризне
Всё азартно ищем вечной жизни.
132.
Чередою длинной стар и мал
Поднимаются на перевал,
Перевал великой тишины,
Перевал, что взять они должны.
133.
Заниматься тем же, что и все,
Отдавая дань земной красе,
В каждой капле видеть бытие,
Быт свой претворяя в житие.
134.
Подобно туче и подобно птице
В полет исчезновенья устремиться –
Сила умаления растёт
От забот подобных без забот.
135.
Что, скажи мне, ты на сердце носишь?
Уступлю тебе что ни попросишь,
Отступлюсь, в именье не играя,
Самость в порошок свою стирая.
136.
«Бремя» – это то, что в голове,
«Время» – тоже майя, дань молве,
А «старенье» – нарастанье кармы,
«Мудрость» – внешний лик работы дхармы.
137.
Вот они, блаженные места,
Их уже коснулась пустота,
Здесь поблекли майи миражи,
Чем мы ей ответим, подскажи.
138.
В этой жизни мы – как островки.
Ощути сознание реки,
Стань ее теченьем, а не каплей,
Слейся с нею одноногой цаплей.
139.
ПОКЛОНЕНИЕ БУДДЕ
Прежде – мы венчали тел кайму,
Ныне – стали стенами тюрьмы,
Ныне – поклоняемся тому,
Кто сумел стать тем, кем были мы.
140.
ОТЧИЗНА
Где-то это тело в мир вошло –
Там, возможно город… нет, село.
Тело здесь живет, томясь от спуда,
Ну а дух в него пришел откуда?
141.
Что такое «родина» для духа?
Наша суть – вне зрения и слуха,
То, чего теперь не видит глаз.
Где я воплощался в прошлый раз?
142.
Патриоты августовских звезд,
Майскую траву даём мы в рост,
Ставим на весенние капели,
Под заклад берем снежок в апреле.
143.
Я, похоже, с воза сам не слезу –
Лекарь, пропиши-ка мне аскезу
И лиши меня чинов и ранга,
Чтобы проявилась хитиманга*.

* Хитиманга или макара – в буддизме «лик незримого присутствия», образ сознания, которое везде.

144.
Жду для перелёта только ветра.
Где-то там в сознанье – буддхикшетра** –
Те поля, куда мы держим путь,
Ради них нам стоит всем рискнуть.

** Буддхикшетра (санскр.) – «поле буддовости», поле просветленного сознания.

145.
Мы не видим с птичьего насеста
Именно того, чему нет места,
И того, что видеть не хотим,
Потому-то мы и не летим.
146.
Гриф огромен. Воробей так мал.
Для обоих воздух твердью стал.
Друг другу вы в различии даны,
А для меня, бескрылого, равны.
147.
Где-то там, на краешке земли
Так же копошатся муравьи,
Так же медитируют на воду,
Постигая тонкую природу.
148.
Косим ветер и в кулак мы свищем.
Где возьмем мы то, чего не ищем?
Суть поймём ли, обходя детали,
И когда вернём мы то, что взяли?
149.
Свод небес вздымает купол свой –
Об него не стукнись головой.
Земля тверда на вид, полна приязни –
Так смотри же в оба, не увязни.

150. ПЯТЬ ЛОДОК ПЕРЕПРАВЫ
С первой лодкой провожу печали,
Чтобы более не докучали.

Со второй отправлю все долги
На другую сторону реки.

Третьей лодкой самость удостою,
От которой не было покою.

На четвертой переправлю тело,
Чтоб меня земное не заело.

В пятую, как понимаешь ты,
Вывалю весь груз непустоты.

Распрощаюсь на краю земли
С доблестной флотилией вдали,

Вдоволь насладившись воплощеньем,
Стану связью капель и теченьем.

151.
Как учил наставник Бодхидхарма,
Бедность – карма, и богатство – карма.
Мудро рассуждать – сродни блаженству,
А молчальник – близок к совершенству.
152.
Беспристрастно вод речных теченье,
Горный лес не знает умозренья,
Золотом не купишь ветра свист,
В срок слетает с ветки желтый лист.
153.
Власти не подвластен свет луны.
Жизнь – не долг, и мы ей не должны.
Всё бывает так, как быть должно.
Карма и природа – заодно.
154.
Солнце опускается в низинку,
Друг мой, поскорей бери корзинку,
Поспешим – нам папоротник нужен,
Ростков зеленых соберем на ужин.
155.
Завтра я с утра пораньше встану,
На реке попрактикую дхъяну,
С удочкой устроюсь без затей,
Чтобы не смущать простых людей.
156.
Воплощенье в теле кратковечно,
И на леске нет крючка, конечно,
Застываю проходною пешкой
Между промедлением и спешкой.
157.
С цаплей на реке отчасти схожи –
Отпечатками куриных ножек,
Их волна стирает то и дело,
Подходя неслышно и несмело.
158.
Что услышу – лень запоминать,
Что увижу – будто и не видел,

Так живу и не желаю знать,
Кто хорош и кто кого обидел.

Защищаю внутренний свой дом –
Чарка сердца вновь полна вином.

159.
Посмотри на этот белый свет –
Всё себе идёт и очень просто:
Прошлого и будущего – нет,
Также как старения и роста.
160.
Никнут пряди вавилонских ив –
Ловят ветра вешнего порыв.

Пчёлы не садятся на цветки,
Если облетели лепестки.

Не помогут ни любовь, ни сила,
Если подошло к концу что было.

160.
Воплотиться б лесорубом мне
И рубить деревья на Луне,
Только от Антарктик до Евразий
Грустен этот мир пустых фантазий.

161. МАХАМАЙЯ
То, что здесь слывет ничтожной тенью –
Суть, что не подвержена забвенью.
То, что здесь имеет важный вид,
Будет вызывать лишь горький стыд.
Зри же! Различаешь ли очами
Махамайю, что играет нами?
162.
Коль пора настанет уезжать –
Прихвачу всё то, что не отнять,
Оставляя где-то позади,
Всё, что мог с собою унести.
163.
Я гляжу назад, гляжу вперед.
Чайка шепчет: Мне бы твой полёт!
Я гляжу налево и направо,
Высота – как сладкая отрава.
164.
Праны звон потворствует уму,
Мол, сосна Пэнлая ни к чему.
Там всё то же, так же, как и здесь,
Только не узлы, а гладь и взвесь.
165.
Вот и не последний из мостов
В бардо распускания узлов.
Хватит увяданий и расцвета,
Ясности ночей, полей рассвета.
166.
Поднялась луна над горным краем,
Где-то залилась собака лаем,
Вьется тропка, в гору поднимаясь,
Скрипнула калитка, отворяясь.
167.
Быстро осыпается листва.
Чувства мимолетны как слова.
Эфемерна словно сон их суть,
Все ли жаждут в этот сон нырнуть?
168.
На озеро и дамбу дождь закапал,
У серебристых ив туман седой,
И лодочника нет – ушел куда-то,
На переправе лишь челнок пустой.
И чайки силуэт в лучах заката
Скользит неслышной тенью над водой.
169.
Гляжу вперед – синеет вод простор,
Гляжу назад – и вижу зелень гор.

Просторна даль, и к этой простоте
Навряд ли дотянуться в суете.

Вода тиха, и видно далеко,
И на душе прозрачно и легко.

170. ДОБРЫЙ СОВЕТ ЛЮБИМОМУ
Тяжелее карма – дольше путь,
Ты об этом, милый, не забудь,
Звон мечей  и бой – причина слёз.
Лучше медитируй на стрекоз.

171. «ХОРОШО УЙТИ»
Связи с миром так непросто рвутся –
Мудрено уйти и не вернуться.
Так река течет не возвращаясь,
С берегами навсегда прощаясь,
Зная: нет обратного пути,
И умея «хорошо уйти».

172. ПОСЛЕ ГОРНОГО ЗАТВОРА
С гор сбегаешь быстро и легко,
Океан уже недалеко,
Понимаешь, что возврата нет,
И впадаешь прямо в Ясный Свет.
173.
На отвесе лепится сосна,
Над водою выросла она.
Не добраться до ее корней,
Не убавить срока ее дней.
174.
Под травой зеленой – только тело.
Что же, если карма не дозрела,
То придется вновь сюда вернуться,
Вновь одеться в тело и обуться.
175.
Меч звенит желанием убить,
Борона – желаньем боронить.
Если избираешь недеянье,
Так не проще ль упразднить желанья?
176. БУДДХИКШЕТРА
Не парсеки и не километры
Отделяют нас от буддхикшетры.
Там ни врат, ни двери, ни портала.
Угадай, чего там слишком мало?
177.
Высока Тайшань – а небо выше.
Как мальчишки, мы сигаем с крыши,
Коль настрой высок – так в добрый час!
Есть ли недоступное для нас?
178.
Зазвучали зорьки голоса.
Жаворонок взвился в небеса.
Нам бы утро духа не проспать.
А иного… что еще желать?
179.
Звезды меркнут. Засияла зорька.
Закричал петух – ты с ним поспорь-ка.
Сей звонарь восхода голосист.
Вот и солнце, лик его лучист.
180.
Птенчики на нас глаза таращат –
Те, что в кенгурушках мамы тащат.
Их зрачки нальются пониманьем,
Вместе мы войдем в любовь и знанье.

181. АБСОЛЮТ
Мы себе намыслили предел –
Вот и оказались не у дел,
Им себя пристукнули сердечно,
Хоть и это радует, конечно.
182.
Пальцы растопырив в воздусях,
Осязаем, что есть дух, что – прах,
Ждём-пождём, когда запахнет раем,
На кофейной гуще мы гадаем.
183. ЗАСЛУГИ ПРОШЛЫХ ЖИЗНЕЙ
Всё бы танцы-шманцы и подружки…
В юной голове – одни гнилушки
Светятся. Но сила прошлых схим
Высветляет светиком иным.
184. НА ЗЕМЛЕ
Окруженье – в меру чужедально,
Что же, это ничего, нормально.
Смотрят мимо нас кипрея ости,
Мы ведь здесь пришельцы, просто гости.
185. КАТАЛЬПЕ
Чистая вода – мое вино,
Ветер и огонь – мы заодно.
Уступлю дорогу муравью,
Прошепчу катальпе «I love You».
186.
Как и все, я просто жил да был.
Минуло полвека – вдруг открыл
Наконец в себе я человека.
Что же, пусть пройдет еще полвека!
187.
Хоть вокруг сплошные незнакомцы,
На Земле мы все – Земли питомцы,
Ввязаны узлами в сеть сознанья,
Вплетены в единое дыханье.
188.
Оперенье белое как снег.
Кто же это? Птицечеловек?
К бытию алмазному стремится.
Кто же это? Человекоптица?
189. БЕЛАЯ ЦАПЛЯ
Явно вне кармического плена
Цапля белоснежная как пена
У воды на отмели присела,
Вот и кокон светится сквозь тело.
190. БЕЛИЗНА
Белый слон, что ходит только прямо,
Белизну свою хранит упрямо
И не понарошку, не как будто.
Так когда-то воплощался Будда.

191. ОДНО К ОДНОМУ
Лунное лишь в лунности живет.
К чистому нечистое не льнет.
Летнее согласно только с летом.
Ясный свет притянут Ясным Светом.

192. КУСТЫ ЛЮДЕЙ
Мы живем кустами, по кустам,
Всё хотим расставить по местам –
Веточка чья выше и сильней,
Кто кого мудрее и важней.
193.
Эти игры в ранги и чины –
Им должны или они должны?
Ном, сословье, касты, варны, страты,
Круглые столы и магистраты…
194.
Эта ипостась не всем видна:
Как луна, собою ты полна,
Телом воплощения сверкая,
Чистоту алмазно отражая.
195.
Дряхлость тела (в сумме древних знаний) –
Следствие кармических деяний.
Если с кармой ладим, не грешим,
Можно быть извечно молодым.

196. С КАРМОЙ И БЕЗ КАРМЫ
Если с грузом – тяжек переход,
Отработка всюду ждёт-пождёт.
Кто без груза – прыгает легко,
До всего ему недалеко.

Потому одним всё удается,
А другой всю жизнь на месте мнётся.
Оттого и разнится толпа.
Мы же просто говорим: судьба.
196.
Не рождал никто нас, не качал.
Ныне в нас – природа двух начал.
Как давно мы в тварное вошли,
Отобрав земное у Земли!
197.
Приоткрылось утро вещим сном.
Лозы винограда под окном.
Тихо. Где же ветер? Где луна?
Даль души туманна, не видна.
198.
Словно звуки праздничного систра,
Строки, что пришли, уходят быстро,
Гаснут огоньками в одночасье,
Оставляя тонкое согласье.
199.
Там, где провисает восприятье,
Пустоте раскрой свои объятья,
Там как раз и пуклится стогами
Та подложка, что извечно с нами.

200. УТРО, ДЕНЬ И ВЕЧЕР
Утром навестить ума приют,
Навести в нем чистоту, уют,
Вымести идеи и концепты,
Формулы, теории, рецепты.

Днем в скрипторий сердца заглянуть,
Внутренние свитки развернуть,
Строки отыскать, что чтимы крайне,
Разобрать учение о тайне.

Вечером затеплить огонек –
Своего сознанья островок,
Чтоб светил всю ночь не уставая,
Сон и бессознанку отгоняя.

201.
Находим утешение в стихах,
В молитвах, в замедлении дыханья,
В картинах тленья, угасанья,
В именованьях – Дао, Бог, Аллах.
202.
Давненько мы живем под куполами
Самих себя, не ведая о том,
Считая искренне, что дом
Наш – тело, зримое глазами.

203. ДУША
Долго-долго летела
Под куполом тонкого тела,
Замерла на краю,
Постигнув мгновенность свою.
204.
Как тепло в палатке поутру!
Выйдешь – пальцы стынут на ветру.
Поднялись – а солнце уж на юге,
Скоро-скоро заметелят вьюги.
205.
Вот они уже и холода.
Отражает синь небес вода.
На траве замерзли брызги волн.
День пришел, предзимней праны полн.
206.
Утешают нас чужие сроки,
Дождь и дождевые водостоки,
Добрый взгляд и крошечная лесть,
Снова примиряя с тем что есть.
207.
Было лето. Где же лето?
Вот уже прошло и это.
Всё проходит невзначай –
Прошлому не докучай.
208.
В созерцанье жизненных потоков,
В волглой мгле мерцания пророков
Подсветить друзей в эпоху трений
Светиком отрадных воплощений.

209. ОБРАЗ КРИСТАЛЛИЗАЦИИ
Пережил не больше, чем вместилось,
Что такого в жизни приключилось?
Тёк себе ручьём, пока несло –
И теченье скрыло льда стекло.
 210.
Завтра будет то же, что вчера –
Заготовка сучьев для костра.
Запалить огонь опять смогу –
Больше никого на берегу.
211.
Пусть мороз в песок стучит подковкой,
Сварим риса с луком и морковкой,
И тепло наладив костерком,
Вволю выпьем чаю с сахарком.
212.
Тени всё длиннее посолонь.
Ввечеру поддерживать огонь…
А когда погаснут угольки –
Лунный свет и тени от реки.
213.
Сколько песен слышала сосна,
Знает как облупленных она
Нас, живущих у ее корней
В летней череде недолгих дней.
214. НЕ ВРЕМЯ ПИТЬ
Цветы увяли – время пития
Одно – прошло, одно – не наступило,
Еще одно – о времени забыло,
Застыв на самой кромке жития.
Иссяк, осёкся времени настой –
Время полнить чашу пустотой.
215.
Поток сознанья обратим –
А мы не внемлем и не зрим.
Не вышли сроки, стало быть,
Тому внимать и это зрить.
216.
Листьев кислицы нарву,
Корешков тростника,
Выпью воды из ладони
С щавельной стопкой вприкуску.
217.
Думала – это твой взгляд,
А это листья шуршат.

Мысли твои обо мне? –
Нет, это отблеск в окне.

Сердцем коснулся меня? –
Просто тепло от огня…

218. ШАГИ К ОТРЕШЕННОСТИ
Оставлен мир, оставлен скит,
Оставлен тот, кто говорит.
Оставлен тот, кто выбирает,
Кто судит, мыслит, верит, знает.
219.
Вешние ахи и охи
Мешаются с зимней тоской.
Отрешенность приходит на вдохе,
На выдохе – мир и покой.

220. СВЯТИЛИЩА ЧЕТЫРЕХ ВРЕМЕН ГОДА
Весны кумирня – ступа в виде сферы
Прозрачной, что пуста внутри.
Она вбирает сумерек химеры,
Она полна и роскошью зари,
И сонмом звезд ночных без меры.

Кумирня лета – в виде темного чулана,
В него заходишь утром рано,
И день твой вскачь несется мимо,
Являя всё, что так желанно,
Неощутимо и незримо.

Кумирня осени – высокий узкий шпиль,
У ней особый, горний стиль,
Она качается как кинетический мобиль,
Как мыслящий тростник или ковыль.

Зимы кумирня – в виде пирамиды
С зеркальной гранью – зимние подвиды
Она исправно отразит,
Когда подходит индивид.

221.
Вот-вот просеемся сквозь сито…
Кому оставим то, что пережито?
222.
Говорок:
«Звезды давно уж нет!»
А в зрачок
Свободно входит свет.
223.
Суетность природного теченья
Иногда сложна для различенья.
Право, на «бессуетность» волны
Хорошо взирать со стороны.
224.
А ну-ка, мальчуган, бери корзинку,
Отправимся за рощицу, в низинку.

Пошли скорей – нам папоротник нужен,
Ростков зеленых соберем на ужин,

В этом не имеем недостатка,
Госпожа природа – наша матка.
225.
Легковесно словно сновиденье
Бытия мерцание и тленье.

Тлеем – оттого что отсырели,
Восприняв земные параллели.

Мерно вдохом-выдохом мерцаем,
Порастратив то, что мнится раем.

226.
На реке рыбачьи шалаши,
Там готовят вкусное су ши.
А иные изучают смело,
Как приуготовить дух и тело.

226. ИСКУССТВО ДУХА
Передал художник не тая
Уровень сознанья муравья,
Ну а здесь, взгляни, всё те же темы:
Уровень сознанья хризантемы.

227. АРХАТ
Посетил отшельник мой приют,
Их у нас архатами зовут.
В непогоду никуда не деться –
В стопки я плеснул нам, чтоб согреться.
Что-то прошептал он как всегда,
Глядь – а в стопках чистая вода.

228. ПАТРА (санскр. «чаша»)
Глазу эта мерность не видна:
Все мы – чаши, полные вина,
Остается пить и пить, до дна,
Только дно скрывает глубина.
229.
Прозрачна эта ширма из слюды,
То ль сквозь неё, то ль в ней цветут цветы.
Отодвинуть ширму – что за ней? –
Майя кратковечных летних дней.
230.
Что такое? Даже не поймешь,
В чем это таком ужасном нож.
Можно, если карма хороша,
Обходиться вовсе без ножа.
231.
Мой милёнок, ты приснился мне!
Любимый обнимал меня во сне.

Я проснулась – горевать о ком?
Иссякло чувство тонким ручейком.

Что же, круг превратностей таков,
Нас влекут в него химеры снов.

232. РАЗЛУКА И ВОСЬМЕРИЧНЫЙ ПУТЬ
Кукушка плачет, хоть она и птица –
От страданий никуда не скрыться.

Ты страдаешь так же как и я,
В разлуке стонут небо и земля.

В юдоли этой нет иных желаний,
Кроме избавленья от страданий.

233.
Где я обниму тебя, мой милый?
Приуютит нас покой могилы.
Жернова желаний и влечений
Смалывают нас без сожалений.
234.
Мы похожи больше на зверей
Без алканья тонкости своей.
Страсти пробуждаются так рано,
Но ревнует даже обезьяна.
235.
Словно воды медленной реки,
Так ленивы времени гребки.
Вот и снова овощи поспели,
Незаметны годы в самом деле.
И пока не засветились дном –
Выпьем чарку с внутренним вином.
236.
С другими не разделишь, без сомненья,
Блаженство и восторг преображенья.
Можно ли в согласье с мирозданьем
Поделиться внутренним сияньем?
237.
Хризантема осенью больна –
Осени привержена она.
Я же в свистопляске впечатлений
Пользую бальзам от предпочтений.
238.
«Нет, пускай уж лучше я умру,
Но не уступлю и кожуру
Никому подгнившего банана!» –
Самость нас с пути отводит рано.

239. НЕПРЕСТАННОЕ ТЯГОТЕНИЕ
К ПУСТОТНОСТИ СОЗНАНИЯ
Вот и прокатился год монеткой,
Хрустнул под ногою ломкой веткой.

Не скажу, что жизнь моя полна,
Хоть на небе – полная луна.

Не скажу, что жизнь моя пуста,
Хоть изжиты многие места.

240.
Многие – застыли и стоят,
А иные – пятятся назад,
Говоря, что, дескать, минул год,
Дескать, время будто бы течет.
241.
Вне теченья дней живет простак,
Забывая сделать новый шаг,
Поощряя затуханье тленья
Болтовнёй о скорости движенья.
242.
Шорох редких капель за окном
Дразнит полуявью-полусном,
Растворяет оболочку дома,
Что, конечно, каждому знакомо.

243.  ХУДОЖНИК
Черной тушью начертав цветы,
Черной тушью – складочки воды,
Он изобразил не луг, не воду,
А явлений тонкую природу.

244. СВИТОК С СОРОКАМИ
Две сороки – длинные хвосты
Смотрят с интересом на кусты.
Их не различишь ты ни в какую –
Словно сдвинул кто одну в другую.

245. СВИТОК С ИРИСАМИ
На китайском свитке – стрел кайма
Своенравна как игра ума.
Также и причудливость людей
И непредсказуемость путей.
246.
Нас отяжелили – но не сроки:
Были неоправданно жестоки
В сумраке душевной непогоды –
Ныне пожинаем кармы всходы.
247.
Лепестки раскрыли на припёке,
Ирисы цветут среди осоки.
Тот же ветер и тепло припёка –
Отчего же не цветет осока?
248.
Опустили нам когда-то  в ноги
Свет сознанья образом дороги.
И теперь, уставившись на ногу,
Вместо света ищем мы дорогу.
249.
Вокруг отверстия кротовой норки
Иней наверху кротовой горки
Выдаёт, хоть норка глубока,
Влажное дыхание зверка.

250. ПЕРЕМЕНА СОСТОЯНИЙ
Речных стрекоз неровное порханье,
Мерный шелест темно-синих крыл.
То продвижение, то прозябанье,
Провисанье внутренних ветрил.
251.
Кошка – мастер сосредоточенья,
Требует крупицы уваженья.
Зверь любой повадкою любою
Как наставник, учит нас собою.
252.
Всех кто держит меч – убьют мечами,
Будут их оплакивать ночами,
Позабыв поесть, попить, прилечь,
Те, кто никогда не держит меч.
253.
Разобрать бы царство на запчасти,
Вымести всех тех, кто рвется к власти,
Обуздать животное начало,
Прикопать всё то, что не пристало.
254.
Пусть обрушит буря свод небес,
Ветер сдвинет горы, свалит лес,
Двери поплотнее я прикрою –
Миленький останется со мною.
255.
Слёз с ресниц смахнула пелену –
Ты ведь тоже смотришь на луну,
Может, вновь вернешься ты, как знать…
Слёзы набежали вдруг опять.
256. ОТРЕШЕННОСТЬ
Жить да поживать и мы вольны
В омуте великой тишины,
В вареве общественных затей,
Средь людей – и всё же без людей.
257.
Зрелое сознанье одиноко,
Для него – особая дорога.
Почему же так сложилось, други?
Потому что время Кали-Юги.
258.
Жил с людьми – об этом не забудешь:
Дальше от людей – целее будешь
В свете их общественных затей.
Но куда деваться от людей?

259. СВЯЗЬ СЕНТИМЕНТАЛЬНОСТИ И ЖЕСТОКОСТИ
Сантимент жестокости сродни –
Люди это знали искони,
И запомни навсегда урок,
Кто сентиментален – тот жесток.
260.
Карма нас подталкивает споро.
Богатство ли притягивает вора?
Земли полоска, скудный урожай…
Душу осознаньем орошай.
261.
Цветы цветут – прекрасен аромат.
Облако плывет – ласкает взгляд.
Даже зимний ветер-чародей
Манит пустотою меж ветвей.
262.
Я на сон сегодня очень зла:
Постучался Будда – я спала.
Сон мне снился этой жизни бренной –
Проспала приход я драгоценный.
Пробудиться – дело непростое.
Мне скажи, чего теперь я  стою?
263.
Неуместен звонкий птичий гам –
Нас разлука режет пополам,
Конь осёдлан и пора прощаться
Ну а сердцу с сердцем как расстаться?
264.
От любимого будто само
Поутру прилетело письмо.
Заучила его наизусть –
Накатила безмерная грусть.
Бумага легка как крыло –
Отчего же дышать тяжело?

265. СУТЁМКИ
Сумерки – приют белесой мглы,
Той, что днем – на острие иглы.
Лишь в сутёмках зрим для нас киот
Гаммы праматерии пустот.

266. ПЕРЕПРАВА
Если не живешь с извечным страхом –
Вроде как блаженный, с прибабахом.
Ну а если с ним живешь как будто –
Это словно парамита-сутта.

267. ТРИ СНЕГА
Первый снег – он, право, не всерьез,
Он для нас пока большой вопрос.

Снег второй уже чуть-чуть смелее
Приоткроет то, что в нас целее.

Третий снег подарит чистотой,
Пеленою тонкой, негустой.

Ну а там зима придет, ликуя,
Холодом своим кристаллизуя,
Дхармы прибирая на постой
И сердца равняя с пустотой.
268.
Сидим у окна в пустоту,
Прану ловя на лету.
269.
Холод выпил силу у травы –
Будто вышел хмель из головы.

Пижма, что держалась молодцом,
Почернев стоит, темна лицом.

В снег уходят на своих местах
Листья с позолотой на кустах.

270.
Ночью – я уже почти заснул –
Сквозь прореху на окне скользнул
Лунный луч с заоблачных куртин –
Ловко я поймал его в кувшин.

Серебрится сердце как монета
В ожиданье прибавленья света –
Буду пить неспешными глотками
Этот свет, что так любезен ками*.
_________________
* Ками (яп.) – дух, духовная сущность.

271.  ВЕЕР
Мне в подарок веер передали,
Догадаюсь, от кого, едва ли…
Не вполне ясна подарка суть –
Пламя загасить или раздуть?
Сердцу что прикажешь выбирать –
Чувству гаснуть или запылать?

272. ЭМИГРАЦИЯ В ДУХЕ
Не скоро призовут к расплате
Затравщиков, умом зеленых…
Отъезд, отлучка – очень кстати
Во времена охоты на ученых.
273.
Ветер-ветер, ты мне помоги,
Я всё слышу стихшие шаги.
Всё мне мнится в шорохе твоем –
Мой любимый близко, входит в дом.
Ветер-ветер, перестань же дуть,
Перестань мою тревожить грудь.

274. РАССЕЯННОСТЬ И ПОГЛОЩЕННОСТЬ
Нет его – и надо сил немало,
И цепляюсь я за что попало:
Погляжу на то, что за окном –
Солнце. Дождик. Снег. Грохочет гром.
А когда в меня любимый внидет,
Сердце больше ничего не видит.
275.
Сегодня влагу жизни мирно пьешь –
Пусть в чаше той вовеки не убудет.
Сегодня ждешь – а завтра и не ждешь,
Пускай же та, что любит, рядом будет.
Сегодня солнце, завтра холод, снег,
То ветер студит, то позёмка будит,
Сегодня – плоть, и дух, и человек,
А завтра – завтра этих тел не будет.
276.
В воплощенье следующем с вами
Вдруг мы поменяемся телами?
Вам – вернуться в чувства полноту,
Мне – в шуньяту, сердца пустоту.
Что же будет, если, милый мой,
Вновь сойдемся как огонь с водой?

277. ДВА СЕРДЦА
Я тебя не видела давно –
Разлука и невстречи нам достались.
Вновь с тобой сольемся мы в одно –
Мы ведь ни на миг не расставались.
278.
Капнула слеза на иероглиф –
Вместе с ним и смысл его размылся,
Что же, вместо плача о разлуке
Славный образ Дао получился.
Перешлю тебе его тотчас –
Обо всем он скажет лучше нас.

279. ЭКСТРИМ И СРЕДИННЫЙ ПУТЬ
Я стою у бездны на краю,
Чем промерить здесь судьбу мою?
Вертикалью в небо, может быть? –
На него ни вспрыгнуть, ни заплыть.
Вертикалью вниз, к подножью скал? –
Из живущих кто туда сигал?
Путь срединный манит колеёй
Где-то между небом и землей,
Только где же он, в каком краю?
Глянул – да ведь я на нем стою…

280. УРАВНОВЕШЕННОСТЬ
Ныне она не модна,
Однако же всем нужна.
Мнится, она пресна,
Но – надежна, верна.
Вроде она не мила –
А с нею – и жизнь цела.

281. НЕГАТИВ КАК АДХАРА
ДЛЯ ПЕСТОВАНИЯ ОТРЕШЕННОСТИ
Взгляну на властных – право слово,
Один слепец ведет другого.
Того не зная, эти лица
Нам помогают отрешиться,
Предать забвенью эту частность,
Уйти в буддийскую бесстрастность.
282.
В тишине сознанья, милый друг,
Много голосов звучит вокруг,
Много песен – просто мы не слышим
Оттого что слишком громко дышим.
283.
У двойняшек презабавный вид,
Удвоенье небу не претит,
Небо отражается в воде,
Чистота сознанья – в пустоте.
284.
Склоны и ущелья гор и горок
Сходятся как половинки шторок,
Небеса – с водою голубой,
Ну а смех – смеется над собой.
285.
Мы забывчивы не навсегда,
Нашу память унесла вода,
Но познав единую природу,
Снова обретем мы ту же воду.
286.
Кто заснёт, шагая по мосту?
Кто поймает чайку на лету?
Чей доход равняет с доходягой?
Где тот брод, что делает бродягой?
287.
Вот бы эти дни перекроить,
Там отрезать, к этому пришить,
Заодно пуская вперемешку
То свою медлительность, то спешку.
288.
То рождаем карму, то сжигаем.
Запылав, опять охладеваем.
Где же безмятежности вода?
Выйти бы отсюда навсегда.
289.
Мы с тобою далеко зайдем –
Ороси меня своим дождем.
Ты во мне как небеса для птицы,
Явленные всполохом зарницы.
290.
Над рекою стелется туман,
Тучи к нам спешат из дальних стран.
Буря грянет – и сгустится мрак,
Ляжет иней. Дождик с новой силой…
В тишине – далекий лай собак…
И не знаю – возвратится ль милый…
291.
Мягко распустив свои крыла,
Нас вчера разлука обняла,
И сегодня тратою пустой
Мы ее впустили на постой.
Выберем один из наших дней,
Чтобы проводить ее верней.

292. ИЗЖИВАНИЕ ДУШЕВНОСТИ
По сусекам чувства помету
И в мешок заправлю что найду,
На осла взвалю холщовый груз –
Никуда я с ним не доберусь,
Подхлестну как следует кнутом –
Пусть себе другой поищет дом.

293. ПТИЧЬЕ СЧАСТЬЕ
Славно щебетать на птичьем рынке,
Прикупив себе любви в корзинке,
Верещать и цокать словно тролль,
С выгодой продав разлуки боль.
294.
Много лет прошло, забрав всё то,
Что когда-то было между нами.
Кто же рядом был все эти годы, кто,
Легкий как журавлик оригами?
295.
Вещи, люди, духи, твердь земли
Отвечают тем, с чем к ним пришли.

296. ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЯ
Торит нам тропу от дома к дому
То, что вряд ли передашь другому –
Мышки юркость, собранность куницы,
Легкость белки, посвисты синицы.
297.
Нет в мошне монеток золотых –
Не узнаешь корысти других.
298.
Нам помогут ли души замашки
Растопить на сердце калдыбашки,
Отклониться от калды-балды,
Продышать оконце из слюды?
299.
Посланный любви незримой силой,
Сон мне снится о соитье с милой.
Кончив, пробуждаюсь ото сна.
Сколь желанна майи пелена!
300.
В память вшило, снегом замело
Переезд из города в село,
Только этот шов опять распорот
Переездом из селенья в город.

Едем – на дороге ни души,
Что же здесь меняется, скажи.
Едем – а дороженька пуста,
Чем же переменчивы места?
301.
Для кого-то истина – что ложь,
Ну и что ты с этого возьмешь?
Вместо умных споров при народе
Лучше путь держать к своей природе.

302. ПРИЗНАНИЕ В ЛЮБВИ
Одолели хитрые напасти –
Плавлюсь я – увы – в горниле страсти.
В бардо жизней, в новой круговерти
Будет жечь меня и после смерти.
Если карма нас свела – тем паче:
Лишь кивни – и ляжет всё иначе.
303.
Друг в друга погрузились словно в лето –
Вот и не заметили рассвета.
Наше чувство – карма предрожденья,
Вот и ночь прошла как сновиденье.
Есть лишь ты и я, и наш полёт,
Миг – и воплощенье промелькнёт.
304.
Сильно расплодилось ли жульё
И какого цвета вороньё,
Измельчали сильно ли креветки,
Коротки ли лапки у соседки? –
Отрезая, вывожу в излишек
Птичий щебет мелких воробьишек.
305.
Тонкие созвучья – как орех,
Ведь его начинка – не для всех.
Точно так же – всполохи зари,
Точно так же – практики внутри.
306.
Тайные слова, что нам нужны,
Бесплотным силам хорошо слышны.
Тайные дела созданий тленных
Хорошо видны во всех вселенных.
307.
Зачитав Конфуция до дыр,
Можно ль обрести покой и мир?
С мани-мантрой жить и умереть –
Можно ли при этом просветлеть?
Говорильни мелют жернова,
Впрочем, продвигают не слова.
308.
Споры об основах хороши –
Можно хоть подраться от души,
Ну а коль останется основа –
Выбитые зубы вставишь снова.
309.
Отлежаться не дадим бокам,
По своей земле пройдемся плугом,
Равнодушны мы к чужим грехам,
Равнодушны мы к чужим заслугам.

310. МАЛОВАТО
Заклинанья – чтобы вечно жить,
Волхованья – чтобы вечно быть.
Высока за чародейство плата,
Только вот бессмертных маловато.

311. ВЕСНА
Зимородок рано прилетел –
У меня теперь немало дел:
Зябь вспахать и обновить плетень,
Залатать изорванный бредень,
На горе, на склоне у дубравы
На отвар собрать цветы и травы,
И еще – вот груз забот каков! –
Накопать лечебных корешков.
312.
На заре еще две-три звезды
Смотрятся в притихшие цветы,
Под ногою – развезень и глина,
А вокруг – широкая равнина.
313.
Я тебя любить не перестану –
После бардо иволгою стану,
Вновь вернувшись, прилечу домой –
Неизменным будет голос мой.
Запою, огонь в душе храня,
Милый мой, узнаешь ли меня?
314.
Персик ночью частый дождь кропил.
Далеко уехал тот, кто мил.
Протянулась к краешку земли
Связь сердец за десять тысяч ли.
И при свете звезд, и под луной
Ночью ты – по-прежнему со мной.
315.
Глубоко и искренне любя,
Он вбирает всю меня в себя,
Так что гаснет мир и связка рвется –
Миру ничего не остается.
316.
Вплету я в девяносто дней весны
Свое томленье, ожиданье, сны,
Мандалу покоя – дар судьбе
Ты вернешься – поднесу тебе.
317.
То, что было трепетным вчера,
Ныне – просто детская игра.
Вот и отошло и стушевалось,
Что благоговейно почиталось.

Школы, направления и толки
Выпали как из волос заколки.
Вертится без тренья маховик
Без участья обществ, толков, лиг.

Ко всему тому, что важным было,
Отрешенность тихо подступила.
Внешнее сложилось словно зонт,
Распахнув незримый горизонт.

То, в чем маяты житейской сила,
Сосредоточенье поглотило.
Вновь вернулся я в ашрам травы,
Что живет себе без головы.

Учит бересклета совершенство
Об истоках дхармы и блаженства.
Средь огромных сосен у корней
Всё яснее суть текущих дней.

Мантры изначальный смысл раскрыл
Тихий шорох стрекозиных крыл.
Всё приходит на круги своя,
Истинной природы не тая.

Где-то в брахманическом огне
Вновь завьются души в тишине.
Дотянуть бы до конца бокал
С кармой полировщика зеркал.

318.
Тех, кому отдали мы долги,
Пригласим на чай и пироги,
Сложность этикета упростим
И вином нетленным угостим.

319. ПРАЛАЙЯ
Холодами высветлило лица,
А зима всё тянется, всё длится,
Целы все – за вычетом всего,
И уже давно здесь – никого.
320.
Слышишь этот голос, тихий, вещий? –
Служат нам тела и эти вещи
Точками касания вниманья,
Почками вложения сознанья.
321.
Дуй в ветрила, вёслами качай –
Занесло сюда нас невзначай.
Наше судно вскорости убудет,
Ну а здесь как было – так и будет.
322.
На земной ухабистой дороге
Жизнь ложится веером под ноги,
Нам ее ль топтать, любить, жалеть?
Что же – остаётся лишь взлететь.

323. НЕЗРИМАЯ ВОЙНА

Может быть, всю жизнь, и не одну,
Мы ведем незримую войну.
Позабыв, как падшее упало,
Рвется к власти тварное начало.

Враг невидим – требует стараний
Кучность стрельб и точность попаданий.
Бог войны жесток, неутомим –
Ведаем ли мы, чего хотим?

Бой с самим собой – такое дело,
Гибнет в нем отнюдь не только тело.
Кто поставит этому предел,
Дух вражды отняв у смертных тел?

324.
Вырастут копыта и рога,
Если видишь в недруге – врага.
Жизнь забьется ровно и упруго,
Если в каждом различаешь друга.

325. ПЛАЧ ПО КАРМИЧЕСКИМ УЗАМ
Не ходи ты в горы далеко –
Узы там снимаются легко.
Точно так же реки и моря
Наши отрывают якоря.
И пожалуй, только на равнине
Узы крепнут в жизненной пучине.

326. ОТСУТСТВИЕ
Когда бы нас отсутствие влекло,
Было бы нам жить не тяжело
В отсутствие других, себя и эго,
Вне определений человека.

327.  ЗАСКУЧАВШИЙ ЧИСТЫЙ ДУХ
Мы не знали холода и зноя,
Отчего же нас влечет иное? –
Мы живем здесь, радуясь и мучась,
Просто по присутствию соскучась.

327.
Я пришел, незван и нелюбим –
Что на свете может стать моим?
Солнце? Небо? Может быть, вода? –
Вряд ли, а точнее, никогда.
Может быть, земля? деревья? травы? –
Те, кто так считает, вряд ли правы.
Даже сны принадлежат не нам.
Мы на этом свете – просто спам.
Хоть друг друга заклинаем страстно,
Право, наше яканье – напрасно.

328.
Я пришел любимым, званым,
Всё на свете будет мне желанным –
Горы-воды, ветер-и-поток,
Муравей ползущий и листок
Клёна, опускающийся в осень,
Тучи чернота и неба просинь,
Голые поля и лес густой,
И соединение с водой,
Сонмы сил бесплотных за плечом
И соитье с солнечным лучом.
329.
Безлична тонкой жизни лития,
Ей внемлю – ею испылаю.
Нет самости и эго, «я» –
Не будет и «хочу», «желаю».

330. КАРМИЧЕСКАЯ СВЯЗЬ
Мою судьбу напел гобой,
Явило духозренье –
Я стану мотыльком, летая за тобой
Сквозь воплощенья.

331. СЕТЬ СОЗНАНИЯ, КЛЕТЬ «Я», УЗЕЛ ТЕЛЕСНОСТИ
Покроет море эта сеть,
Замкнет любое эта клеть,
Затянет землю этот узел,
Расширив что когда-то сузил.

Сеть – растворится в пустоте,
Клеть – ловко в плен возьмет «нигде»,
А узел… миг – и ничего,
Накат волны смахнет его.

332. ГРУЗИЛО ЧУВСТВА
С поплавком и леской заодно,
Грузило чувства тянет нас на дно.
Так неймётся – вряд ли извернуться,
Остается только захлебнуться.

333. ОТВЯЗКА
Как свинец – скажу вам не тая –
На спине – привязанность моя.
Словно пагода, а в ней дагоба –
Такова она, моя зазноба.
Так мне хвост любовью защемило,
Что исчезли и любовь и сила. 

334.
Избираем сами мы привязки –
Щечки, грудки, ножки или глазки.
Страсти вихрь пронесся, жгуч и лих –
Сами же отвязываем их.

335. ПО-КОШАЧЬИ
Коготочки спрячет, чтоб прижаться,
Голову приклонит – приласкаться,
Хвостиком тряхнет себе привольно
И мурлычет – ей вполне довольно.
336.
Слова – как дыня на столе,
Слова – как сор на помеле,
Одни – сладки, умны, красивы,
Другие – и пусты и лживы,
Но большей части выражений
Не подобрать определений и сравнений.

337. ГИМН ЖЕНСКОМУ НАЧАЛУ
Дева как малиновка. Она
Песней сердца до бровей пьяна.

Дева словно цапля. Одинок
И глубок ее пути поток.

Дева как фламинго. Хороша,
Нежным цветом перится душа.

Сколь искусна ласточка-касатка,
С нею в лепоте живется сладко.

Дева- альбатрос в сетях планеты
Истово хранит свои обеты.

Дева-чайка (всё идет ей в рост)
Распускает белоснежный хвост.

Простодушна девушка-сорока,
Та, что прилетает к нам с Востока.

Дева-стриж стремительна, быстра,
Горяча как искры от костра.

В поле силы – девушка-орлица,
С нею только сила может слиться.

Уточка – чарует простотой,
Скромной и неброской красотой.

Беззащитна дева-голубица,
С нею в небо тянет воскрылиться.

Дева-шестикрыл близка к Отцу,
Ей земное не совсем к лицу.

Будем жить, коль нас с тобой накрыл
Шелковистый трепет женских крыл.

338. ЧИСТЫЙ ДУХ КАК ПУСТОТА
Пряное, изысканное блюдо,
Мы – ничто, пришли из ниоткуда,
Живя в «нигде», твердим то нет, то да
И отсылаем письма в никуда.

339. ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА НАЕДИНЕ
Впервые. Не было ни встречи, ни разлуки.
Боязнь касания – её, его.
Язык немеет. Холодеют руки,
Синеют губы – ничего
Я не могу сказать.
Дрожь начинает сотрясать
Подвластное порывам страсти тело –
Оно одно, оно осиротело,
Оно отделено
И рвется в теплоту войти,
И половинки ищут подойти
В ночную темноту,
В пучину вожделенья,
Восчувствовать собою силу тренья
И трением возжечь – и сбить – огонь.

И снова посолонь и противусолонь
Вращаться в этом круге,
Когда вхожденья так упруги,
Так манят вновь и вновь
(И это называется любовь),
И утоление желанья
Прочней любого осознанья
И описанья,
Что нам дается наперед –
Его никто и не берет,
Ведь видимость алканья,
Со стороны ума бредя,
Спадает моросью холодного дождя,
Снедает холодом кайму переживанья.

Друг друга соблазняя и маня,
Мы занимаемся добычею огня
Посредством силы тренья,
И наши ощущенья бьют в края
И наполняют чашу
И созидают пищу нашу,
Покуда ты и я
И духа повеленья,
И соль земного жития
Рождают вновь и вновь
Томленье.

340. СЕРАФИМ
Подлетел с бесшумностью совы,
Серафим присел у головы,
Отгоняя крыльями химер,
Навевая сны из горних сфер.

341. НОЧЬЮ
Ночью утончается среда,
Приближая веси, города…
Ночью откликается живое,
Приходя и становясь тобою.

342. ЖИВАЯ МЕДЬ
Сотворяя действо и обряд,
Листья дуба медленно кружат.
Им, сложив молитвенно персты,
Вторят меднолистые кусты.

343. ФЕНИКС И ГАРУДА
Разницы не стану здесь искать я –
Феникс и гаруда – птицы-братья.

344. ДУХ ИНОЗЕМЬЯ
Суммою авансов и задатков –
Контур иноземных отпечатков
Как рельеф духовного алканья,
Как фокусировка осознанья.
345.
Обретаю шерсть, рога и масть я,
Перейдя границу сладострастья.

346.  КАЛЫМ
Рассуди-ка, нужен ли калым? –
Говорит мне он и иже с ним.
Может, ты уже невозмутим?
Может, ты уже невозбудим?

347. МОРОК МАЙИ
Любовь нетрудно не заметить.
Я – в горы, милого приветить
Отправилась. Гляжу на склон
Через ущелье – вот же он!

И я с горы опрометью несусь,
Ни капли не боясь, что расшибусь,
Ему навстречу.
Темнеет. Вечер
На гору сумерки наводит.
Скорей туда, где милый бродит,
Которого увидела вдали.

Я подхожу: то куча конопли,
Что в сноп связали для просушки.
Сутёмки. Квакают лягушки
И где-то хрипло лает пёс.
Кой дух меня сюда занёс?

Я так и села на дорогу.
Еще и подвернула ногу.

348.
Непричастно к смерти прозябанье.
Благотворно холода камланье.
Знаешь или нет куда идешь –
Все равно без смерти не умрешь.

349. ПИЛИГРИМ
Сбросив всё, что можно отмести,
Он спокоен на своем пути.
Пилигрим на род глядит людской.
Погостим – и тоже на покой.

350. ЧТО-ТО
Что-то, что понятно не совсем,
Двигает наш мир без всяких схем.
Впрочем, это что-то – здесь, при мне,
Ведь и мы понятны не вполне.

351. СРЕДСТВО ОТ ГНИЛИ
Грязная гниющая природа –
Образ вопиющего народа.
Смертушка, ее игривый стиль
Выметает быстро грязь и гниль.

352. СОЗНАНИЕ
РАСТОРМАЖИВАЕТСЯ
В ДВИЖЕНИИ
Как всегда, куда-то я иду,
Грезя, сочиняя на ходу,
Или, как всегда, куда-то еду,
Открываясь внутреннему свету.

353. ЯМА И НИЯМА
Уяснить бы ясно, точно, прямо,
Что такое яма и нияма,
Их обоих уловить сачком,
Между ними проскрестись бочком.

354. ПРОДАВЕЦ КРАБОВ
– Чего ты там нахваливаешь, плут?
– Речные крабы! Мяса целый пуд
Под панцирем, а также ноги –
Длинней чем тело у миноги!
А клешни, клешни! Так и щелкают – смотри,
Немало мяса там внутри!
Ну а отвар! Каков отвар!..
– Вот деньги. Забираю твой товар,
Я выпущу их всех обратно в реку.
Не попадайтесь больше человеку!

355. ТАК ЧТО ЖЕ ЭТО?
Угадай-ка, что это такое:
Нет в нем ни томленья, ни покоя,
Нет ни расширения, ни сжатья,
Ни отрицанья жизни, ни приятья.

Он(о) не знает, есть ли в нем дыханье,
Он(о) не знает, что такое знанье.
Могу подсказку дать: для сей страны
Неведенье и веденье равны.

Там нет ни низа, ни верхов,
Благодеяний и грехов,
Ни плотной тверди, ни пустот,
Ни прозябанья, ни щедрот.

Там «есть» и «нет» – одно и то же.
Одно другого не дороже,
Там также нет «внутри» и «вне».
Никто не внемлет тишине,

Никто не внемлет шуму,
Не складывает сумму,
Не делит целое на части,
Не ведает безвластия и власти.

Там нету ничего такого.
Так что же это, право слово?

НА ЭТОМ МЕСТЕ КОНЕЦ
КОРЕЙСКОГО ЦИКЛА
ВПАДАЕТ В ЕГО НАЧАЛО

***