Мы

Мы веселые и смурные, бесшабашные и серьезные, дети поверхности и жители глубины. Мы озабочены производимым впечатлением, но действуем по первому импульсу. Мы рвемся на свободу, но тщательно начищаем сковывающие нас цепи. Противоречивые на вид и целые на пробу. Мы маемся там, где стоило пройти, пробегаем там, где имело смысл задержаться. Мы так напряженно о чем-то думаем, что можем сдвинуть гору, но даже примятое перышко, вырвавшееся из-под ткани пуховика, не шевельнется от мысленного приказа. Приходится применять руки там, где достаточно взгляда. Мы объясняем, объясняемся, но еще больше запутываем дела. Мы ходим кругами вокруг про-, об-, пере-, пред-, скрываясь от глаголов прямого действия, выставляя вперед тяжеловесные существительные, словно оправдывая собственную нерасторопность. Нам трудно сделать шаг в сторону, а уж тем более, назад, хотя мы ходим на танцы и упорно разучиваем шаги танго. Такие странные с высоты птичьего полета, такие озабоченные и потные с высоты комнатной мухи, такие непостижимо огромные с высоты муравья. Кто мы такие? Сиятельные дети вселенной, невообразимо глубокие, уходящие во мрак беззвездного космоса, возвращающиеся с теплым весенним лучом солнца, чтобы согнать снег. Вечно разделенные и неделимые, теряющие себя в зеркалах, опутанные сетями гравитации, проводящие ток и не проводящие радости. Мы – это смех, голосистый, раскатистый смех вселенной, примиряющий нас с идеей конечности. Мы – это слезы, слезы первозданности – прозрачные и соленые, пронзительные, как любовь, проходящая сквозь тело. И когда мы испаряемся с ладоней земли, где-то далеко-далеко слышен выдох, чтобы смениться вдохом. И к кому-то приходит счастье быть человеком.