Пообедал

                Душераздирающее зрелище -
                волк ест ягненка.
                Какая ужасная картина...
                Какой волк скотина.

                Умопомрачительное пирище -
                мясо поросенка.
                Два куска тела на золотом подносе,
                а Человек-гуманный добавочки просит...


Из разряда вышеупомянутого и злободневного.
Я вчерась за обедом съел барашка гневного.
Ах, в желудке нарастает до сих пор обида,
Мой барашек, видимо, *«несъедного вида».
Я к нему с слабительным: «скушай, мол, таблетку,
Разойдемся мирненько...» А он мне с разбегу,
Да в желудок врезался, точит зубы костью,
Сердится барашек мой... весь исходит злостью.
Я и так, и эдак с ним: и прошу, и плачу,
А он упирается - только время трачу.

Я к врачу направился: «Что с бедою делать?
Я ж с тех пор, как съел его, не могу обедать:
В глотку не вмещается ни салат, ни плюшка...
Я прошу, спасите, а?! Доктор, милый, душка!»
Доктор обошел меня треснул по затылку:
«Понимаю вас, больной... раз сглотнул я вилку,
Она долго мучила мой ученый мозг,
Боль была могучее 1000-и рабских розг».
Я не понял доктора, но не пререкался,
Если честно, слушатель, я его боялся.
«По-мо-ги-те!» - вырвалось, чрево мучил шпик.
«Рот откройте... значит так... можно мне курить?»
Я кивнул с открытым ртом, с болью в животе:
«Мне плевать... курите, мол, только побыстрей!»

Ароматом серостью заполнялась комната,
Врач курил и морщился...я дрожал от цокота:
Мой барашек резвенько прыгал по желудку...
«Вот таблетка, скушайте, и вперед на утку!»
Я сидел и мучился. Не помог мне врач.
Мой барашек, видимо, тот еще палач.
Ну, а доктор курящий,  руки разводил:
«Я себя от недугов только так лечил».
Оказалось, врач-то мой еще тот баран...
Да и Бог с ним, знаете, съем-ка я банан.

Этой ночью понял я, что барашек прав...
И, что импонирует мне бараний нрав.
Заключили сделку с ним - мирный договор...
Лишь признался после мне, что он в прошлом вор...:
«Что же получается, что  судья Ты мне,
Заключен в желудке я, будто бы в тюрьме!»
И баран раскаялся в грешности своей,
А я слушал исповедь, про себя краснел.
Я по жизни тоже, ведь, иногда грешу,
И обиду в сердце на людей ношу...
Значит, где-то ждет меня, мой судьбы-судья,
И, как для барашка, чревная тюрьма...

Я вчерась, не ведая о судьбе своей,
Думал, "съем барашка я: больше и вкусней..."
И не знал, что суд идет с главным судиёй...
А... судьба, когда-нибудь, попотчует мной.





*«несъедного вида» - несъедобный