Ольга Филиппова. Подборка стихов

"Сихотэ-Алинь" № 1(7), 2010

ПОЭЗИЯ

ОЛЬГА ФИЛЛИПОВА

ДРУГОЕ ДЕЛО – ВРЕМЕНА

ПО КРУГУ

А я ещё вчера могла
сквозь дождь и вьюгу
идти, не находя угла,
идти по кругу.

Мне говорят, довольно лжи
и хмурят лица,
в трёх соснах собственной души
не заблудиться.

Мой путь не назовут потом
кругами ада,
другое дело электрон,
внедрённый в атом.

Не важно, где я рождена
и что за личность,
другое дело – времена
и их цикличность.

Хотя известно наперёд,
чего я стою,
затеяв этот хоровод
сама с собою.

Колёса, жернова молвы,
арены... Или
вокруг да около, увы,
не вы ходили,

когда томительный недуг
превозмогали,
чтоб превратить порочный круг
в виток спирали.


ОСЕННИЙ СОНЕТ

Опять томительный разлад
в сердцах своих усталых носим.
Опять дожди предвосхитят
вступление в глухую осень.

И то, о чём не говорят,
и то, о чём невольно просим,
как сброшенный к ногам наряд,
как листьев золотая россыпь.

Со скоротечностью утрат
свет заволакивает сад,
мелькают седина и просинь.

А в доме сумеречный чад
и вечность та, когда стоят
часы, остановившись в восемь.


ПОСЫЛ

Проникновенно ли,
проникающе,
бритвой по венам –
разница та ещё!
Сразу не выгадав
пользы мгновенной,
в поисках выхода
лезешь на стены.

Что ж вы, друзья,
лишь для порядка
пальцем грозя,
пичкали сладким?
Для разговора
не было повода.
Слишком не ново,
стало быть, молодо.

Те же зигзаги
преображения
от мелкой драки
и до сражения,
как от кривлянья
до ровного жеста,
от подражания
до совершенства.

Бредишь Викторией?
Лучше иди ты
по траектории
звёздной орбиты
с муками ада
к чёртовой бабушке...
Или куда там?
Ладушки, ладушки!

Не сгоряча ли
всё-таки хлопаем,
«браво» крича
собственным фобиям?
Будто бы знаем,
нынче у гениев
боль головная
и несварение.


ТРИЛИСТНИК ВЕТРЕНЫЙ

Треск внезапного провала,
повод для сведенья счётов.
Или мельниц слишком мало,
или много Дон-Кихотов.

Каждый третий в Боги метит,
восклицая: «Аз воздам!»
Каждый третий сеет ветер,
пожиная ураган.

Только сила крестной муки
в стороне от всех идиллий
поворачивает флюгер
на стальном высоком шпиле.

Только суетное время
извергает свои недра
и меняет направленье
нестихающего ветра.

2

Ночью в небе звёзд не счесть.
Принесёт дурную весть

зимний ветер издалече,
а потом погасит свечи.

Ваша пагубная страсть,
над душою изгалясь,

выйдет боком в стиле ню.
Я ж слезы не пророню.

Позади оставив срам,
вещим снам себя отдам.

Убаюкает малютку
зимний ветер, дуя в дудку.

Завтра вновь меня обяжут,
словно по тарелке кашу,

жизнь размазывать свою...
Баю-баюшки-баю.

3

Тот же ветер, роднящий
колыханье цветка
с неуёмным и вздорным
стремлением в дали...
Как клубятся над чащей
белые облака,
так и чувство меняет формы
от радости до печали...

Тот же ветер, вертя
жернова, раздувая огонь,
в старой келье вслепую
перелистывает страницы...
Как бессмертья хотят,
подставляя под ливень ладонь,
так и, выпустив пулю,
торопятся с местностью слиться...

Тот же ветер, до хрипа
мне грудь не продувший едва,
гонит волны на сушу
прерывисто больше, чем плавно...
Как холодная рыба
всплывает с тёмного дна,
так и тайное лезет наружу,
чтобы сделаться явным...


ШАХМАТЫ

Зажав ладонями виски,
на поле шахматной доски
сходились двое.
Ты пешкой бил наискосок,
но пешка съедена, дружок,
моей ладьёю.

Давно тебе в лицо кричу,
мол, соглашайся на ничью,
я всё прощаю.
Мы делаем за ходом ход.
Куда ладья моя плывёт,
к какому краю?

И с кем хотел судьбу связать
король, стоящий на аш пять?
Мороз по коже...
Я поняла всё дело в нём,
а пресловутый ход конём
мне не поможет.

Потерянного не вернуть,
а кажется, ещё чуть-чуть
и отыграюсь.
Пора уже умерить прыть.
Ведь ставить мат – не матом крыть.
Не знала, каюсь.

Падёт последний бастион,
тропу к нему протопчет слон,
прорвавшись слева.
И я увижу, ой-ля-ля,
что ферзь, прикрывший короля,
был королевой.


ЗОНТ

Забытый чёрный зонт в углу – 
всего лишь видимость разлуки.
Дождём по гулкому стеклу
бьют совести бессонной муки.

Хотя нет никакой вины.
Ваш чёрный зонт забыт случайно,
и арифметикой банальной
часы ненастья сочтены.

Не зная бред или мираж,
увлечена игрой наивной.
Зонты, похожие на Ваш,
плывут по улице лавиной.

Я разумом близка к беде,
сама себе должна признаться.
А вскоре может оказаться,
что дело вовсе не в зонте.

ПЕРВЫЙ СНЕГ

Неожиданно выпавший снег,
заскрипев
нараспев
«я растаю»,
в изумление нынче поверг
как на грех
беспокойную стаю.

Высветляя упрямо цвета,
натянул
в пелену
воздух звонкий.
И кричала любая черта,
что она не чета
стылой кромке

тишины. Кто рискнул бы опять
сквозь порыв,
на прорыв
или оземь
из себя и в себе благодать
воссоздать,
тут же глупость сморозив?

Выходя из себя, и в себе
лишь на треть
круговерть
обозначив,
кто начаться бы мог, заскрипев
нараспев
о конце, не иначе?