Филип Ларкин. Неотложки

Исповедальные кабины
Сквозь шумный полдень городской
Снуют. Везде успеть им надо.
И вдруг на улице любой
Людские поглощают взгляды
Их серо-глянцевые спины.

Ступеньки. Дети на развилке.
Их матери спешат домой.
Смесь запахов еды витает.
На миг мелькает над толпой
И в чреве «скорой» исчезает
Лик бледный. Красные носилки.

Внезапно остро ощущая
Дел суетность, мечты тщету,
Ты  понимаешь: лишь полшага
До страшной правды, в пустоту.
Дверь хлопнет – выдохнешь: «Бедняга!»,
Себя жалея и прощая.

Внутри умчавшейся кареты
Родное теплится едва,
Ослабевает, обрывая
Все связи, узы и слова.
Потери шок. И тень чужая
Уже того, другого света.

Карете все равно, что люди
Любовь меняют на обман.
Других в пути  опережает
Непостижимый шарабан
И неизбежность приближает,
Растаяв там, где все мы будем.

           * * *

Ambulances

Closed like confessionals, they thread
Loud noons of cities, giving back
None of the glances they absorb.
Light glossy grey, arms on a plaque,
They come to rest at any kerb:
All streets in time are visited.

Then children strewn on steps or road,
Or women coming from the shops
Past smells of different dinners, see
A wild white face that overtops
Red stretcher-blankets momently
As it is carried in and stowed,

And sense the solving emptiness
That lies just under all we do,
And for a second get it whole,
So permanent and blank and true.
The fastened doors recede. Poor soul,
They whisper at their own distress;

For borne away in deadened air
May go the sudden shut of loss
Round something nearly at an end,
And what cohered in it across
The years, the unique random blend
Of families and fashions, there

At last begin to loosen. Far
From the exchange of love to lie
Unreachable inside room
The trafic parts to let go by
Brings closer what is left to come,
And dulls to distance all we are.

1964