Ирине, а может быть, Татьяне... Колыбельная 3

ИРИНЕ, а может быть ТАТЬЯНЕ  ( колыбельная № 3)


Твоё письмо напомнило Регату,
Что своим блеском заслонила свет.
Моя ладья шла к гавани Заката,
Твою - встречал торжественный Рассвет.

Не разошлись они на перекрёстке,
И нас по жизни бурно понесло.
Хотя лицом казалась ты подростком,
Но уже крепко стала на крыло.

Под белой блузой извивалось тело,
Старалось миру прелести открыть.
Ты для любви и нежности созрела,
Я перезрел, но мог ещё любить.

Теченье жизни пролетает быстро,
А я страдал, решился и посмел…
Из глаз своих ты высекала искры,
Что я в них страстным пламени горел.

Любви порывы жгучи и крылаты,
Любви не нужен лишний эпатаж,
И, выражаясь языком пиратов,
Кто - то из нас пошёл на абордаж.

Во влаге губ степные маки рдели,
Смывали с них, грехов, земную ложь,
А из души, любовные свирели
Вливали в тело чувственную дрожь.

Весна цветами пологи стелила,
Роса поила сладостью земли,
Ночная степь манила и томила,
Дурманили полынь и ковыли.

Но не отнять судьбе  земного бега,
Поставит Осень трезвую печать
И на висках моих наносы снега,
Своей душой ты стала замечать.

Зима расставит роковые метки,
А я не мог ничем их заменить,
Ты улыбалась пасмурно и редко,
Что бы земной любовью не любить.

В глазах потухла яркая лампада,
В любовной страсти не кривился рот,
И закричала: « ты пришёл из Ада!
И вёл себя, как нравственный урод».
…………………………………………..

Но, вот недавно, прокатилось Эхо,
Забилось сердце чуточку сильней,
Ты поменяла жизненные вехи,
Чтобы испить истому прежних дней.

Моя Татьяна, может быть, Ирина,
От пепелищ не нужно ждать тепла.
Жестоких лет, жестокая  лавина,
Нашу Регату в Лету унесла.

Пусть даже я вернусь на перекрёсток,
Что б уловить волшебной арфы звук,
Пусть даже вновь появится Подросток,
Но это будет, той Регаты, Внук.