Уралмаш

Не пил.. но Ваши ручки (векторные) подобны глазкам
всех тех дерев, что мне когда-либо встречались и во сне.

Готовы ль Вы, богиня, укутанная в парус,
навеки стать моей?

Я окружу Вас танками!

Не озаренное в туманах, Вы - мое "Останкино" -
- о, как его мне описать! Бы.
Ведь как нарочно, в дымных ризах без головы, конечно, скачет всадник.
И так же, как бульдозер без песка, встревоженный, я не писатель!

Пойдемте же скорее, как два шмеля без ребер, погуляем с Вами в садик
Украдкою, тайком.
Вот, слышите, точь-в-точь как яблоко (раздора) на зубах, хрустит под сапогом
чуть мартом примороженный,
ни чуть не тронутый, не раз отложенный,
значения большого Первый снег.
он, слава Богу, всего лишь, первородных грех,
всем океанам и морям знакомый.
в конечном счете, оказавшись снежным комом.
Но Вами я живу хрустально, без задней мысли, - как форточка балконом.
Кусками книжки в книжку сложен.
И перемешен и перед Вами снова весь
обрывками, но все, что есть,
я, как пасьянс,

разложен.

О, я свечусь!
Ей-Богу, я буду осторожен

и нежен, и немножечко красив.
Движенье звезд с движеньем взаимосодроганий на белом, как молоко, листе
Не кажется похожим.
И получается курсив...

И никого ни капли не спросив,
Пойдемте же сквозь радугу с двумя концами
Сквозь радугу, рожденную между двумя сердцами
погуляем к жемчугам!

Когда Вы залезаете вся в короб,
Я реки прикрепляю к берегам.

Когда Вы забираетесь вся в короб,
Мне этот белый свет и этот дождик, что мне намочит по этой же причине порох,
Дорог.

Теперь, ей-Богу, я буду зорок.

Ведь неспроста
Болезнь холста
Дорогой картиной
Незауряднее того, когда я в мысли Вас заключаю паутину,

Попрыгать приглашаю по раскаленным чаем мною льдинам
И уподобиться разносторонним овощам.
И трепеща,
Как памятник пока что не в своих вещах,

Увидеть отражение в тарелке красного борща,
расплескавшегося на небосклоне -
Так - это Вам посвященный город в закате алом ненароком тонет.
И, все пуская пыль им всем в глаза, Вами.. стонет...

И выдумал себя он сам,
Чтоб его не забрало Космоса лоно
к непостижимым небесам.
Чтобы Вам целиком не задуло свечу,
Ведь я Вам по плечу
нежно.. пальцами.. магнитики ищу -

О, я свечусь!

Ярче всех огней Вавилона.
Я болен Вами, как форточка балконом.

О, я лечусь!

О, я лечу!..

О, я лечусь с балконом.

Задумчивость холста,
Как белизна тиши, проста:

Я буду разговаривать с Вами, как танк с бульдозером, - таким же точно тоном.
Я парусом на мачте вечнозаправленности тяжелых вездеходов не порвусь!
Клянусь.

И если Вы разуетесь, ступайте мягким ходом

Мимо неглубоких ран.
Вокруг да около и там,

Где не ступала, сбросив платья
Математика
Где не видна из окон остросюжетных сцен сердцам иномыслительных процессов транспортиров география.
С нее теперь, наверно, хватит.
Где расширяя, гнут, сжимают, расцарапывают взаимоотношений скатерть.

Сосредотачиваясь армиями, отрывками из Биографии
на опушках

Ко мне приходите во сне Вы - и всякий раз с своею же подушкой.
Разгребаете весь мусор там:
Мимолетных дам.
..страницы, дудочки, рисунки, сумки, собранные наспех,
Ложитесь спать, как Ховард Каспер,
Натурально там - в моей башке,
Как телеэфир, телесигнал в Останкинской качающейся башне. 

а мне еще же (с этим всем) с Вами просыпаться,

И выгонять полдня оттуда Вас,
И (чем-то с кем-то - сам собою) забываться.

Есть, знаете, в некотором роде вездеход "Белаз".
Вот он-то точно, я уверен, он - про Вас.