Тринадцатый апостол

тринадцатый апостол сладко петь не мог, хрипел
о том, о чём двенадцать умолчали,
поскольку тексты  лживые хрипеть он не умел
то те его в певцы не записали.

вопрос решился быстро, заурядным большинством,
от славы отрекли единогласно,
а парий не печалился, как выяснилось он
общался с Саваофом ежечасно.

чего тебе двенадцать, говорил ему Отец,
не лезь в пузырь не злобную когорту,
они ведь не ответчики, а ты им не истец,
пой о своём, да не порви аорту.

и он запел про тайные кладОвые души,
где всё в ассортименте и бессчётно
и получил известность а не гнусные гроши,
что более в Отечестве почётно.

про удаль позабытую неистово пропел
и нравы, что в борьбе порастеряли
а тот кто его слушал, не на шутку здоровел,
идя на хрип от злобы и печали.

двенадцать лютни дёргали и рифма у них шла,
но там где гладко не всегда от бога,
пустели их концерты, люд всё более влекла
тринадцатого нервная тревога.

он словом наслаждался и вбивал его как гвоздь
в поросшие серпами божьи души
и совесть подуснувшую навылет и насквозь
дырявил звон гитарный через уши.

прощай поэт, спасибо что не мог быть подлецом,
что лицемерный мир тебе был тесен,
когда в толпе встречаю я открытое лицо,
то вижу на нём отблеск твоих песен.



**