Никто не скажет так, как есть...

Никто не скажет
так,
как есть
и только мрак -
два света свяжет
над чащею судьбы, где честь
змеёй в траве -
себя не кажет,
поэта нет в мирской молве
о золоте - алмаз под сажей,
он крест свой продолжает несть
вне серебра -
небес
продажи
и столько искренних чудес,
змеясь в корнях замшелых истин -
в безвестных песнях словно лес
Прекрасный, восстают воскресно
над всем,
над чем,
быт
ставит крест,
поэту правда интересна
всех мыслимых
времён и мест,
вне маскарадного добра,
в неслышной (про себя) мольбе -
пиита
дух
врастает в выси,
к которым глух
рассадник быта,
злой муравейник плотских грёз -
с той самой брошенностью роз
на то, что продолжает быть бессмертием - со смертью явным,
чтоб видеть свет мой -
ждёте тьмы,
а я сквозь вашу продираясь,
люблю вас с вымышленным раем,
с творимым вами адом - впрок,
мой труд рассудит только Бог,
перед Которым вы немЫ -
под током, посланных Им строк,
смеюсь над откликом забавным -
с советом, как же мне писать,
на чём стишок свой оборвать,
какую тему лучше выбрать -
ехидна мир,
слепая гидра,
глухой, но ненасытный тать,
есть у меня моя тетрадь
с непредсказуемой палитрой
стихов, что знанием не взять -
закон один - себе не врать
в святой, былинной ворожбе
над словом вне наград и титров -
себя пюпитром называть -
для нот, что прилетают свыше,
лишь к тем, кто крестной мукой дышит,
вкушая Божью благодать,
что брезгует любой афишей -
неустающих смерти ждать
поэта, что покуда -
дышит,
им говорю - дождётесь, мыши,
есть кот на крыше -
небо - выше,
есть чудо
под моей рукой,
что над строкой -
везде и всюду,
острожной движима тоской -
над иродовым блудным блюдом
с отрубленною головой Крестителя - судья разврата
и сытой тупости мирской,
что над стихами -
шорами да ватой
перед глазами
и в ушах,
мой прах
над шахматной партейкой с нею - ей
поставит мат,
стих сей -
повторенный мной
многократно
шах...