палач

;под дождём промокает коричневый плащ
из прожжённой окурками кожи,
его пёс у порога свернулся в калач,
поскулив на денёк непогожий.

на ступеньку присел, закурил, посмотрел
на печальное серое небо,
поднял ворот и тихо куда-то побрёл,
вспоминая, где был, а где не был.

вот аптека закрыта, хозяин её
две недели как был арестован
через день приговор огласили, и он
не увидит, как сын пойдёт в школу.



дом напротив, в конце два потухших окна
их никто не откроет, он знает.
там давно уж живёт лишь одна тишина,
и со временем пыль оседает.

он пройдёт не спеша по знакомым дворам,
что-то вспомнит, на тучи посмотрит,
и с усталостью выдохнет: "да, времена"
и рука от чего-то вдруг дрогнет.

он вернётся домой, поцелует жену,
и прочтёт на ночь дочери сказку,
от чего-то заплачет и крепко заснёт,
наклонившись над детской кроваткой.

он с утра ей соврёт, что ушёл погулять,
лишь бы дочь не узнала, что кто-то,
будет тщетно опять пощадить умолять
командира расстрельного взвода.

чтобы дочь не узнала, что папа её
вновь посмотрит в глаза человеку,
про себя тихо скажет "спаси тебя Бог"
и нажмёт на курок пистолета.

чтоб не знала она, что родного отца
не пускают ни в храм ни в часовню,
чтоб не видела как ему в спину плюют
и дверей закрывают засовы.

но приказ есть приказ, вновь утешат его,
а работа на то и работа,
и он снова уйдёт, не сказав ничего,
свои мысли сокрыв и заботы.

и ни свой, ни чужой, муж, отец и палач
снова скажет:"спаси тебя Боже"
и покой его дум не нарушит их плач
стон их сердце его не встревожит.