N

Как может так тревожить имя,
чтоб, прочитав, произнести
губами ветрено-сухими –
« О, Боже, ты меня прости!
Прости за слабость алчной плоти,
За сонм влюблённости причуд.
Но, если б мог, то при народе
Сказал бы ей, как я хочу…
Быть рядом, рядом неизменно,
И надоедливо шептать –
«Будь в небесах благословенна!
Ты сон мой, чудо, благодать»

О, сколько нежности в руках
(Зря пропадает) эгоиста,
Но ты не думай, я пропах
Своей любовью, только чистой.
Я сон свой нежностью творю,
Своим теплом, прикосновеньем.
Я к близости, как к алтарю
Тебя причислил сновиденьем.
И то, что я посмел ласкать
Сокрыто глазу одеяньем…
И расстояньем…Но как знать…
Нет, я не в образе фазаньем.

Конечно, Ангел, я не Бог,
Во снах, взлетая над тобою -
В любви искусен, сероок!,
Гоним идеей воровскою.
Да, я воришка, хитрый плут,
И под покровом каждой ночи
К тебе желания влекут –
Неудержимы и порочны.
Украсть любимой поцелуй,
Взамен свои оставить с жаром…
Шептать – «Любовь, восторжествуй!
Извергнись пламенным пульсаром!»

Прикосновеньем первым рук
И пробуждением любимой.
Лучами глаз твоих, что жгут
Всепроникающей крапивой.

Сплетеньем тел, отбросив шёлк,
Переходящим в боль нажимом.
Экстазным пульсом, что замолк
В волшебном миге достижимом.

Бежит к рассвету ночь устав,
И расставанье неизбежно.
Что остаётся от забав
Фантазий более чем грешных?

Есть то, зачем я приходил,
И что останется со мною.
Сердцебиенье что есть сил
Я сберегу…и дверь закрою.
*