В чаду телеэкрана

 Я больше не могу... Я задыхаюсь тут...
 Одеться и скорей уйти из дома!
 Ложь въелась в жизнь, как жадная саркома —
 Избавлюсь хоть на несколько минут!

 Пустышки в телекадре, как пророки,
 Вещают нам, прилежно строя мины,
 Что о пустом по глупости скорбим мы,
 И нашей гибели выбалтывают сроки.

 Правдива ложь - порой ответить нечем:
 Одних для их же блага (чем не овцы!)
 Ракетами размесят миротворцы —
 И мир на кладбище им будет обеспечен.

 Других уморят «нации отцы»,
 Иезуитски продлевая пытку,
 И их протест — малейшую попытку! —
 Завалят ложью подлости жрецы.

 Тут все облыжно — даже стон и кровь,
 Здоровьем притворяется проказа,
 И цепкая растления зараза
 Рядится под добро и под любовь.

 Телеэкран, нет, мусоропровод,
 Нас гнилью потчует неутомимо,
 И мародерской пошлости личина
 Себя за дух высокий выдает.

 Как от болезни, то озноб, то жар:
 Уроки мудрые, наверно, мной забыты,
 Что испаренья лжи сплошь ядовиты,
 Тлетворнее ж всего — телеугар.

 Как язвами изъедена душа,
 На воздух поскорей, чтоб продышаться,
 Апрель не станет маем притворяться,
 И Днепр течет, весь истиной дыша.

 Даль плавней так доверчиво видна...
 Плывет вода, все унося с собою...
 Бесхитростно величие покоя,
 Вселенская правдива тишина.

 Да что Вселенная, когда синица,
 И та глядит как будто с укоризной:
 Мол, что ж вы, люди, делаете с жизнью...
 Мне стыдно, и пальто - как власяница.

 Пичужка ясная, вот что тебе скажу:
 Ты голос подала — и отступила скверна,
 Не в легких, а в душе взялась рубцом каверна,
 А значит, поживу, а значит — подышу!
 4 апреля 1999