Пафос

4 мая 2011 в 13:08

       Публика беспощадна. Сначала она клюёт на спрос твоего продукта, пытаясь погреться в лучах твоей славы, но когда всё случается не по её плану, она устраивает жестокие психологические игры, победителя которой просто не существует, ибо все в ней проигравшие.
       Публика бежит туда, где она чует запах пафоса. Но, надо сказать, что нюх публики отнюдь не развит, ибо она очень часто заблуждается, будучи околдованной своими иллюзиями и огромным желанием какой-либо наживы. Случается так, что пафосом в глазах публики предстает лишь человеческая открытость, наполненность Художника, мир его сознания, мыслей, выходящих из берегов его личности. Обычно на такой объект реагирует псевдо-интеллигентная публика, считающая себя самой начитанной, а значит осведомлённой. Но такая публика действует зачастую неграмотно, доказывая тем самым, что она лишь мыльный пузырь, вот-вот лопнувший только от одного соприкосновения с Истиной.
        Конечно, нельзя с уверенностью утверждать то, что Художник лишён пафоса. Но, если в нём есть стремление к блеску и сверканию «тысячи биноклей на оси», то это уже влияние не художнического начала, а просто особенность конкретного человека. Есть несколько видов истинного пафоса Художника. Но это стремление к любви многих, шумихи, обычно возникает в естественной для этого среде, тогда, когда Художнику, грубо говоря, не пишется, что вполне является нормальным процессом. Невозможно всё время гореть. Нужно беречь сознание. Игры с ним очень опасны для здоровья. Но эти моменты касаются только подлинных Художников. Ещё бывают случаи, когда у Художника оказываются пафосными возлюбленные, они могут быть богатыми и даже заниматься политикой, принадлежать к благородной крови, тогда Художнику приходится соответствовать по статусу и нагонять вокруг себя пафос, дабы возлюбленные не переживали о том, как они будут выглядеть в глазах своего привычного окружения. Несмотря на пылкость чувств, люди, определённого положения, всегда заботятся о том, чтобы общество одобрило его выбор.
        Есть же ещё просто категория людей, которые в смутные времена, когда определённый вид искусства переживает кризис, то есть,
кажется, что ничего уже невозможно создать нового, быстренько суетятся и пытаются на фоне общей сонливости - неопределённости занять ораторское местечко, арену, с которой они будут пудрить мозги социуму. И самое главное, что у них это получается, ибо совсем уже уставшее от дум общество просто даёт ему возможность взять всю ответственность в свои руки. Таким образом, усталые Художники отдают ключи от «зала» шутам, для которых искусство лишь нива для заработка материальных ценностей.
        Другая подкладочная сторона чего-то, похожего уже на пафос, но всё-таки не являющееся им – это стремление не к публике, а к людям. Человек человеку Друг всё-таки! Но жестокое общество вместе своей дружбы готово лишь оказать услуги и подлить яд лести в реку художнической жизни. Такой Художник, выражаясь художественно, лишь решает какие-то свои человеческие задачи, но это сказано грубо, ведь Художник не материалист, он человек, который хочет понимания и посредством искусства он пытается найти надёжный тыл, привлечь своё внимание. Но как оказывается, когда Художник начинает себя плохо чувствовать, то никто из восторженных товарищей не приходит на помощь. Тогда он понимает, что лучшее средство от одиночества – само одиночество, ибо оно сулит выздоровление и новое творчество. Тогда Художник покидает публику, отправляясь в "пустыню", где он борется за выживание своего подлинного «я».
         Есть ещё один момент, которым обуславливается стремление к публичности. Это желание бежать от дебрей собственного подсознания, сознания. Смысл этих слов кроется в том, что Художник пытается спрятаться за крепкими спинами человечества от собственного внутреннего голоса.