Рабочая. 11. 11. 11

Проза, фэнтези, пишу, как придется, не обессудьте. Нет отзывов - нет продолжения, потому что кончаются баллы...

Пролог.
Иногда говорить - страшно. Но еще страшнее молчать. Когда она купила эту книгу, я довольно скептически отнеслась к ее слабым попыткам что-то написать, только высокомерно смотря свысока на неопытную пока подругу. В отличие от нее, я в тот момент была уже признанным автором и мой аворитет в ее глазах был неоспорим.
И тем страшнее мне было говорить ей правду. Раз за разом. Смотря, как тухнет постепенно огонек ее радости и внутреннего удовлетворения. Но молчать я не могла, потому что Саша была мне слишком дорога. Потому что промолчать - значит поддержать, а я не могла позволить ей отнести свои безграмотные наметки в издательство, чтобы там какой-нибудь унылый серый человек убил ее критикой. Лучше уж я, раз за разом указывающая на ошибки и чутко следящая за ее состоянием. Так мне легче.

Глава 1.
Мы знакомы с ней уже много лет, и я уже сама не помню, когда впервые позвала ее к себе в гости, но она по-прежнему каждый раз замирает в дверях и спрашивает:
-Впустишь?
И в этом, казалось бы, совершенно обычном вопросе, я все еще вижу ты девочку, которая некогда несмело замирала на пороге маленькой квартирки своей старшей подруги и ту прекрасную девушку, которая прибегала ко мне, чтобы рассказать о наболевшем, поплакать и услышать новую главу моего бесконечного романа. Он был о жизни, о любви и маленькой красивой девочке, которая каждый раз приходила ко мне. Это была сказка о нас...
-Впустишь?
Поднимаю глаза. Так и есть: с небрежно перекинутой через руку сумкой и без куртки, в мороз, под первым снегом, в летних босоножках на ногах, с растрепанными волосами...
-Конечно.
Проходит, аккуратно опускает сумку на тумбу. До сих пор не привыкла. За столько лет. Все еще несмело поднимает глаза каждый раз, когда думает, что делает что-то неправильно. И снова опускает.
-А...
-Уже поставила. Скоро закипит.
Проходит на кухню, пододвигает табурет и опускается на него, легко и грациозно. Я чувствую, что ее что-то тревожит. Начинает теребить свое любимое печенье, не решаясь положить его в рот.
-Что-то случилось?
Вздрагивает, когда я задаю ей вопрос. И я запоздало вспоминаю, как она не любит моих вопросов. Потому что я всегда попадаю в точку и раскрываю ее душу перед ней на столе, как детскую книжку.
-С чего ты взяла?-и сразу же, будто испугавшись,-У меня все хорошо!
Что ж... Если она хочет обманывать себя, пусть делает это. В конце концов. Кто я, чтобы мешать ей? Я только лишь друг, который вовремя поможет придти в себя, когда судьба нанесет особо сильный удар. Встать на ноги, когда сил просто нет.
-Будешь чай?
-Нет.
И все-таки... Я не собираюсь вмешиваться, но выслушать-то могу!
-Я выслушаю все, что ты захочешь мне рассказать. Если захочешь.
Молчит. Решает для себя, стоит ли это моих душевных сил и моего времени. Наконец, созревает и несмело начинает рассказывать.
-Когда мы только познакомились, я сразу почувствовала, что с ним что-то не так. Потом он на первое свидание пришел не с цветами, а с кактусом в горшке. Я промолчала и он, видимо, принял это за одобрение. Теперь у меня вся комната уставлена горшочками с этими...-она сделала глубокий вдох,-...милыми растениями. Даша, что мне делать?
Молчу несколько секунд, раздумываю, потом уверенно заявляю:
-Врешь.
И встаю, чтобы налить ей чашку ее любимого зеленого чая. Она пьет его уже десять лет: крепкий зеленый с кусочком лимона и ложкой клубничного варенья. И говорит, что он вкусне покупного.
-Вкуснее покупного,-говорит она, стоит мне поставить чашку перед ней на стол.
И я всегда с ней соглашаюсь.
-Конечно вкуснее. А как же иначе?
Она сама себе улыбнется и долго будет теребить в руках горячую чашку, в которой, исходя паром, почти кипит ее любимый чай. И, наконец, глотнув, обиженно взвизгнет и потянется к стакану с ледяной водой, который я вынула ей из холодильника.
-Ты опять поторопилась. А ведь я тебя предупреждала.
-Ты еще не устала мне это говорить?
-Знаешь, иногда мне кажется, что я никогда не устану...

И где-то через час, когда она уже, недовольно мыча, допьет свой остывший чай, мы переместимся на из кухни в большую комнату. И нам обоим совершенно плевать на то, что она только называется "большой", и, что половину ее занимает старый диван. Потому что это наше место: приглушенный свет от торшера и толстая тетрадь в потрепанной обложке. Наш маленький рай. Она устраивается рядом на диване и тихо просит:
-Прочитай мне что-нибудь, из нового...
И открывает тетрадь на первой попавшейся странице.
-А сама?
-Нет. У меня не получится
Улыбаемся, радуемся тому, как это знакомо. Для нас каждый день - День Сурка, где события повторяются в любом случае. В такие секунды мир замирает вокруг нас.

Небо потемнело,
 Небеса нахмурились,
  Стали серыми...
Жизнь для нас кипела,
 Мы были глупыми,
   И смелыми...

И отделали мир весь,
 Полностью,
  Золотом...
Нам было мало весен,
 Мы своей глупостью,
  Молоды...

-Ты когда в следующий раз придешь?
Она завязала мой шарф на шее и пожала плечами:
-Не знаю.
Хитрит, недоговаривает, знает, что просто так никуда не отпущу. Не открою дверь, пока не узнаю, что стряслось, зачем приходила.
-Так что случилось.
-Раньше мне казалось, что мир рушится.
-А сейчас?
Минутная заминка.
-Я счастлива...
-Приходи ко мне еще, Саш. Я буду по тебе скучать.
-Правда?
-Ну, конечно...
                11.11.11

Глава 2.
Сегодня ко мне пришла Женя. Я специально подгадала так, чтобы она пришла на следущий день после Саши и я могла трезво оценить свои шансы серьезно с ней поговорить. Уже много лет она была моей палочкой-выручалочкой в такого рода вопросах. Если с Сашей что-нибудь случалось, я бежала к Жене и она, как могла, мне помогала.
-Ну, что на этот раз случилось?
-Ничего. Саша счастлива и я решила просто поболтать со старой подругой. Мы ведь с тобой так давно просто не разговаривали.
-Неужели, ты в кой-то веки решила уделить мне капельку своего драгоценного внимания и даже налила моего любимого чаю. Помнишь, какой?
-Черный с медом.
Она несколько секунд молчала, а потом поставила так и не тронутую чашку на стол и задумчиво ее покрутила за ручку. И неожиданно улыбнулась.
-Помнишь.
-Конечно, помню. Как я могу забыть? В конце концов, мы с тобой всю школу после уроков ходили ко мне и пили этот самый чай. И добавляли...
-Две ложки сахара на каждый глоток.
И обе неожиданно радостно заулыбались.
-Знаешь, я со всеми своими делами и позабыла, какого это - быть с кем-то рядом не по долгу службы, не из-за денег и не потому, что так просто надо. И это... Я даже не знаю, как сказать... Помоги же мне! Я ведь тебе душу изливаю!
-Это - счастье.
-Да.
-А помнишь, как мы с тобой бродили по темным улочкам вечернего города и мечтали, что однажды ты станешь великим поэтом, имя которого останется в веках, а ты самым крутым следователем на свете? Мы ведь тогда не понимали, какого этого. Добиться всего.
-А теперь, думаешь, понимаем?
-Не знаю. Это каждый решает для себя. Я, например, нет. А ты?
-Тоже.
-Вот видишь...

Она всегда была рядом со мной, когда мне нужна была помощь. И моральная и физическая. Ведь это именно она Вытаскивала меня из отделения, пока она ещё работала в милиции, а я была не настолько известна. И именно она затягивала мне корсет в мой первый выход на сцену, между делом жалуясь на то, что её сократили из-за малого количества раскрытых дел. Тогда мне казалось, что мы - единое целое и вот теперь, впервые за прошедшие с моего награждения пять лет, это чувство вернулось снова. Именно поэтому я поставила чашку на стол и ласково погладила её по руке.
-А, хочешь, я тебе погадаю?
-Так же, как и в прошлый раз?
-Могу и так, если хочешь.
-Хочу.

Мы с тобой две души,
Во взорвавшемся мире,
Мы с тобой не ушли,
Но о нас все забыли,

Мы летели туда,
Где казалось, что лучше,
Это всё - ерунда,
Это всё - только слухи,

Только нам всё равно,
Мы с тобой неизменны,
Мы не смотрим кино,
И не слушаем сплетни,

И не цедим вино,
И слушаем джаза,
Мы хотим мир иной,
Не хотим больше драться,

Мы собрались с тобой,
Оторваться от мира,
За далёкой тропой,
Своё счастье открыли,

Только боль всё сильней,
Потому что для близких,
Мы ушли не на день,
И сожгли свои жизни,

И мы сядем с тобой,
С чашкой чёрного чая,
Сахар, мёд и лимон,
Это наша отрада,

И в далёкой глуши,
Мы заплачем в эфире,
Мы с тобой две души,
Во взорвашемся мире...

-Так что там у меня?
-У тебя - свадьба, а у меня, как обычно, золото.
-Смотри-ка, а за пять лет ничего не изменилось. Меня опять обманули куски картона.
-Карты никогда не врут.
-Тебе, может, и не врут. А я так замуж и не вышла.
-Женя, карты не всегда указывают на то, что случится именно с человеком, которому гадают. Чаще они только пресказывают события, которые произойдут в непосредственной близости от тебя: с друзьями, родственниками, соседями.
-То есть, возможности узнать, когда я выйду замуж, нет никакой?
-Почему? Есть. Ты можешь задать вопрос и получить ответ.
-Когда я выйду замуж?
-Через месяц.
-Это ты просто так сказала, чтобы меня подбодрить?
-Да.
-Молодец, подбодрила! Так, это всё хорошо, но мне уже пора бежать, меня ждут дела.
-Удачи!
-Пока...