Когда времени было много, а водка - по талонам

Ласкает ветер тротуар,
Плюёт листвою в подворотни.
Послушай, что у нас сегодня?
Уж верно осень правит бал?
Скажи на милость, я не знал.

Мы перешли пустой проспект,
Свернули за угол – в ограду.
Шаги чуть слышные по саду,
Огни дешёвых сигарет,
Как и вчера, как много лет.

Старинный опустевший дом:
Перила, этажи, ступени,
И ветер взбалмошный осенний
Поёт за выбитым окном –
Ни для кого и ни оком.

Товарищ вывернул карман –
Достал «ириски» с нетерпеньем,
Открыл отточенным движеньем:
«Ну, что ты ждёшь? Давай стакан!
Давай за них, за нас, за дам!
За всё, что хочешь! Пей быстрее!»
Я пью. К холодной батарее
Склоняюсь, водкою согрет,
В который раз - уж много лет.

Он тоже. Выдохнул в кулак.
Присел, заговорил со мною:
Зачем развёлся я с женою?
Не поделили, что да как?
А я не знаю – просто так.

Всё вышло быстро – как-то разом.
Она, наверное, зараза.
Она ушла? Иль я ушёл?
А может, может я козёл?

Не помню, ничего не знаю
И в сотый раз стихи читаю,
Забывшись алкогольным сном
Ни для кого и ни о ком.

А ветер вторит: громче, тише.
Играет шифером на крыше.
Его порыв, моя строка…
Всё как всегда – тоска, тоска.

В окне дрожит фонарный свет.
Друг улыбается чуть слышно:
«Кончай грустить! Пускай, так вышло!
Ведь я б подумал – ты поэт,
Не знай тебя так много лет».
И с горлышка срывает крышку.

Налил, хлебнул прозрачный яд.
Он снова пьян, бранится бойко,
Ругает в матерь Перестройку,
Плюёт в окно и хриплый мат
Чуть заглушает листопад.
А я смеюсь, чему-то рад.

Опять знакомый скрип колёс.
Выходим, под ноги не глядя.
Встречают в серых формах … дяди.
Сажают в старый «ментовоз»
Опять знакомый скрип колёс.

За окнами листва кружит,
Плюётся ветер в подворотни.
- Сержант, а что у нас сегодня?
А он смеётся и молчит.
И сам не знает, что сегодня.

На старый пыльный тротуар
Легли уныло наши тени.
И мне бы лечь в листве осенней.
Ведь нынче ж осень правит бал.
Сегодня осень. Я устал.
                1991.