Под ярким солнцем, меж травы златой

Под ярким солнцем, меж травы златой,
Раскинулся дворец, прекрасный дивный,
Под серебристой, ясною звездой,
И окруженный чистою долиной.
Дворец тот был, как рай среди земель,
Как будто перст, здесь, божий опустился,
Как будто здесь – людская колыбель:
Творец над ней заботливо склонился.
И долог день, и ночь была светла,
И звезд плеяды рассыпались искры,
И стен блестели, ясного дворца,
Большие цепи, словно аметисты.
Под стенами дворца, в долине красной,
За низким лесом, где-то у ручья,
Стоял домишко, из каменьев разных,
Прекрасна девушка, там одна жила…
Запомни только, друг мой милосердный;
Она была волшебна и мила;
И более, что видел лишь усердный,
То, как блестели, чистые глаза…
Младая девушка, бродила у ручья,
Все босиком, цветочки собирала,
И летним днем, на нивах ячменя,
Она, смеясь да радуясь, играла…
Ничто так не туманило ей взор,
Как иногда, мечты сошедши негой,
Тогда уж на крыльце, плела узор,
Цветастой нитью, ну и ручкой белой.
В мечтах ее, все пели соловьи,
Гармоньи той, ничто не нарушало,
И переливом красочной любви,
Но понемногу, песня затихала…
Тогда спускался дождь на всю долину,
И серым небо становилось вдруг,
Девичья грусть грозу тогда сулила,
И ветер дул, так сильно, милый друг.
Тоска красавицы, и слезы мелкой каплей,
И молний свет, и громовой раскат,
И небо застилалось толстой марлей,
Пока воротятся ненастья все назад…
Потом – все вновь, багрянилось лицо,
Девчушки нашей милой и прекрасной,
По травке мокрой, снова босиком,
Она неслась, и небо было ясным.
Светился взгляд, да волосы искрились,
И в тишине, как будто детский смех,
В ее груди – желания томились,
Им исполнятся – не было помех…