Рецензия. Миша Лапин. Проснулся

Миша Лапин. Проснулся.

Я проснулся с похмелья в холодном поту
На земле моих предков, которую я
Потерял навсегда и вернуть не могу,
Потому что кишит чужаками земля.

Я простой человек - безрассудный слепец.
Верил книгам не тем, слушал речи не те.
Неужели и вправду нагрянул ****ец?
Где же тут справедливость? Скажите мне, где?

Как же так.. Для чего я родился и рос?
Разве промысел в этой возне заключён?
Кто поможет ответить на этот вопрос?
Пусть ответит господь, пусть поможет мне он!

Это происки дьявола? – ну же ответь!
Смерть стоит за спиной, дышит холодом дня
Ты за мной возвратилась,  чумазая, смерть?
Я же умер давно, посмотри на меня!

Та узнав улыбнулась обугленным ртом
Прошипела  всем старческим телом дрожа: 
За тобой возвращусь я попозже, потом..
Пусть пока умирает в мученьях душа..

И сказав это тяжко вздохнула как мать
Когда в детстве прощала все шалости мне 
Оставляя меня одного умирать
На земле моих предков, холодной земле



Это стихотворение автор удалил со своей страницы. Но я его скопировал в свой сборник "Мы ещё живы". Пусть Миша Лапин на меня не обижается, стихотворение мне нравится и я его хочу проанализировать.


Этот стих про отчаяние. Причины его настолько хорошо известны, что говорить о них считаю излишним.
Соответствующая атмосфера возникает уже после первых двух строк, хотя в них ещё ничего не сказано по существу:

Я проснулся с похмелья в холодном поту
На земле моих предков, которую я

Возможно, так действует ритм, который я бы обозначил так: 001002001002 - то есть через два безударных слога следует ударный, причём слоги, отмеченные двойкой, явно "ударнее" тех, которые отмечены единицей. Почему этот ритм так действует? Не знаю. Буду думать.

Потерял навсегда и вернуть не могу,
Потому что кишит чужаками земля.

Вот и раскрывается причина. Причём, как и полагается в отчаянии, ситуация представляется предельно плохой: если потерял - то навсегда, и все люди представляются чужаками. Здесь, я уверен, чужаками названы не пришельцы с Кавказа и Средней Азии - хоть их и много, но пока намного меньше, чем коренного населения. Чужаками стали свои, вот в чём беда. Это очень просто - для меня, когда я утром еду на работу, те таджики и узбеки, которые едут со мной в троллейбусе тоже на работу, не воспринимаются как чужие. А вот лощёный "господин", с которым я никогда не встречусь в общественном транспорте, поскольку он ездит на крутой тачке - для меня чужой. А посмотришь на то, сколько их - действительно, улицы ими кишат.

Я простой человек - безрассудный слепец.
Верил книгам не тем, слушал речи не те.
Неужели и вправду нагрянул ****ец?
Где же тут справедливость? Скажите мне, где?

Такие слова про себя мог бы сказать любой из нас, встретивших перестройку в зрелом возрасте. Да, под шум и треск вываленной нам на головы информации (скрывавшейся советскими идеологами) тихонько были подсунуты лживые и убийственные для нас идейки: о волшебной руке рынка, о замечательном капитализме и т.д. Справедливости, понятно, нет, а ****ец близок.

Как же так.. Для чего я родился и рос?
Разве промысел в этой возне заключён?
Кто поможет ответить на этот вопрос?
Пусть ответит господь, пусть поможет мне он!

Опять очень характерно для отчаявшегося человека: он становится агрессивен и даже на бога наезжает. Для религиозного человека это нонсенс: на бога наезжать нельзя. Для меня, атеиста, понимающего, зачем люди придумали бога, этот вопрос возможен и логичен. НО поскольку Бог - это олицетворение социальных алгоритмов поведения, заложенных внутри человека, вопрос переводится так: напрягай сам свои внутренние резервы; твои предки дали тебе так много, что, постаравшись, ты можешь найти подходящий совет и для своей ситуации.

Это происки дьявола? – ну же ответь!
Смерть стоит за спиной, дышит холодом дня
Ты за мной возвратилась,  чумазая, смерть?
Я же умер давно, посмотри на меня!


Опять всё логично: резкая смена настроений и точек зрения - только что обращался к богу, и вдруг вместо бога видит смерть. И обращение к смерти точно такое, какое может быть у отчаявшегося человека: "Я же умер давно, посмотри на меня".


Та узнав улыбнулась обугленным ртом
Прошипела  всем старческим телом дрожа: 
За тобой возвращусь я попозже, потом..
Пусть пока умирает в мученьях душа..

И сказав это тяжко вздохнула как мать
Когда в детстве прощала все шалости мне 
Оставляя меня одного умирать
На земле моих предков, холодной земле

Смерть воспринимается не просто как избавление - а даже как мать. Это тоже сильный образ.
Я не знаю, почему автор вычеркнул этот стих. Возможно, сам слишком отождествил себя с ЛГ и стало тяжело. Но я уверен, что это он сделал зря. Надо пережить, перешагнуть через отчаяние - не забыв о нём, а преодолев. Это, конечно, лишь слова, но ведь здесь кроме слов и нет ничего.