Той, что так и не стала моей. Лисе

***
Когда ты вернёшься, я наверняка буду занят чем-то очень серьёзным, и без сомнения очень важным. А ты ворвёшься, вломишься в мою жизнь без предупреждения, смешав все карты, разметав стихийным бедствием мои планы шуршащими листьями по ветру. А я, глядя на тебя, буду вновь теряться в догадках: то ли ты так похожа на огонь, то ли танцующий огонь, что может сжечь всё дотла или согреть тёмной холодною ночью так похож на тебя… А то ли ты сама и есть Лиса, одевшая вместо шкуры языки пламени. И вырвавшись на свободу ты мечешься по миру, разбрасывая искры, поджигая всё и вся, до чего коснёшься своим рыжим хвостом.
А потом мы пойдём гулять по берегу моря… или будем мчаться по ночной трассе на предельных скоростях… а может будем просто сидеть в обнимку в кресле, забравшись в него с ногами.
Ты отвесишь мне пару подзатыльников и укусишь за ухо за те несколько интрижек и романов, которые я крутил то по очереди, то вместе, чтобы не скучать пока тебя не было, и пригрозишь мне перестрелять всех этих моих «фрейлин». Кого просто так, чтобы не отсвечивали. Кого для удовольствия – давно руки чесались, а тут как раз такой повод... грех не воспользоваться! А я в который раз тяжко вздохну, и скажу тебе, что в мире так много милых и добрых девушек, а меня угораздило полюбить чудовище… такое прекрасное злобное восхитительно-ужасное чудовище… после чего добавлю, что брызги крови на рукавах белой блузки тебе безумно идут, а фрейлин для тебя мне не жалко – и, если ты конечно хочешь, я могу завести себе новых, чтобы тебе было в кого стрелять. После чего наговорю тебе ещё целый ворох сомнительных комплиментов, за что непременно буду покусан, а может даже и побит…
… когда ты вернёшься, я не буду этого ожидать. И ты тихо-тихо подкрадёшься ко мне со спины милой пушистой зверушкой – белой полярной лисой – песцом. И уткнувшись мне в мордочкой в затылок нежно-нежно потрёшься об него носом, и тихо радостно прошепчешь: -  «привет, вот и я!... не ждал?»… От неожиданности я подскачу до потолка, и мою радость от встречи с тобою можно будет сравнить только со страхом того неизвестного, что ты принесла мне на своём хвосте. Ты возьмёшь мою жизнь, и швырнёшь её как маятник, который понесется, снося на своём пути всё – распорядок, приоритеты, интересы… только ведь знаешь законы физики – они такие! И их действие никто специальным указом для тебя не отменял – будь ты хоть серый волк, хоть полный песец…Маятник вернется, и начнёт сносить, менять и твою жизнь. Готова ли ты к этому, моя милая, белая полная полярная лисичка?...
Когда ты вернёшься, у тебя будет на редкость отвратительное настроение, и ты будешь метаться хмурой злой чёрной лисицей, глядя на всех букою, облаивая и кусая тех, кто приблизиться к тебе ближе, чем на пушечный выстрел. А я буду ходить, или сидеть рядом, подначивая и раздражая, выводя тебя из себя. В конце-концов ты не выдержишь, и кинешься на меня, попробуешь убить. А я почти что не буду тебе сопротивляться. Но этого самого «почти» должно будет хватить для того, чтобы не доставить тебе и новых хлопот, вызванных необходимостью прятать мой хладный труп…
… а потом мы будем сидеть в обнимку, и ты замученным  голосом расскажешь мне, как тебя  достали, что ты никого не хочешь видеть, сейчас никого не хочешь видеть – и меня тоже, и про то, чтобы я вымётывался из твоего дома,  что тебе пора по делам, идти не хочется, а надо… а я тебя никуда не отпущу…
Когда ты вернёшься,  ни ты, ни я уже не будем прежними. И я посмотрю в твои глаза как в первый раз – потому что они уже будут другими. И посмотрев на своё отражение в твоих глазах, я увижу кого-то другого, и наконец-то смогу понять, как же сильно  я изменился, как сильно ты изменилась… и тогда, сбросив шелуху старых въевшихся в память образов и увидев тебя новую, я спрошу её – «девушка, можно с вами познакомиться?»… а может приглашу на танец… надеюсь она… надеюсь что ты мне не откажешь.
… когда ты вернёшься…
10.12.2010.