В этой странной стране

В этой странной стране, где колоссы – на глиняных сваях,
где вопросов не счесть, а ответов на них не сыскать,
я живу, как могу, и другого, к несчастью не знаю,
и таких на Руси – миллионная нищая рать.

И орать нам бы надо! Но мы открываем парады,
на божничку поставив не мир, а осколки войны,
и считаем достатком омытые кровью награды,
и вином заливаем отсутствие чувства вины

перед теми, кто позже меча не достанет из ножен,
кто почувствует кожей, что нет у России лица --
потому что годами на лозунгах пустопорожних
выбирали ничтожных и верили им до конца.

А с экранов валилось, бурлило, неслось и кипело
оголтелое эхо парадных никчемных речей,
за которыми было не правое, нужное дело,
а вранье для народа от страшных его палачей!

Убивали Россию! И плакали колья осины,
не желая вбиваться в живучую русскую твердь.
Но вставала по-новой из пепла родная Россия,
и жила, что есть силы, не смея в сердцах умереть!

В этой странной стране, где колоссы стоят на «авосях»,
где березовой шалью укрыты откосы и рвы,
я живу, как могу, и не в силах сорваться и бросить,
и отдать эту землю двуглавым жрецам Сатаны.