Цзынь Лянь и Шаолуасина

Цзынь Лянь и Шаолуасина.

Все окончено,
О, малышка, ты покидаешь меня,
Все окончено,
Ты же знаешь, что ты убиваешь меня.

Это ужасная боль,
Но она все равно вернется к тебе.
Это ужасная боль,
Но ты поменяешь свою точку зрения.
Все окончено,

О, малышка, я ведь верил тебе,
А ты ищешь кого-то получше,
Сказав, что я плохо обращался с тобой,
Но сейчас это уже не имеет значение.

Малышка,
Ведь ты никогда не встретишь ангела,
Помолись, чтобы встретить парня получше меня.

Plazma - You Know

"Я ощущала свою ответственность за происходящее. Я должна была быть в курсе и позаботиться, чтобы ничего не случилось. Я старалась вести себя сдержанно и привлекать серьёзное внимание. Как никак я была Цзынь Лянь, целитель и должна была полностью соответствовать этому статусу. Однако, после принесения клятвы, на космодроме, мной было замечено, что какая-то женщина с большим любопытством разглядывает меня, я задалась вопросом, кем она может быть. Особенного страха я не испытывала и была готова ко всему. Другое дело, что происходящее зависло в неопределённости, и полностью отсутствовала ясность, как реагировать, мне было непонятно, поэтому я просто вела себя тихо и присматривалась к окружающей меня обстановке. Внутри я ощущала странное нетерпение и напряжение, словно превратилась в натянутую струну, которую вот-вот оборвут. Вывод напрашивался один, лучше стоять тихо и не нарываться. Оглядывала я всех тщательно, анализируя любую мелочь, дабы ничего не упустить.
Когда нас везли в храм, мысли мои все были о долге, я села одна и смотрела в окно, пытаясь угадать, о чём в своей повседневности может задуматься среднестатистический анунианец. Чем он живёт, чем мыслит, как никак я целитель и должна заботиться о других более чем они пытаются заботиться о себе сами.
Множество мыслей посетили мою голову, были в них и нотки тревожности и моменты лёгкой грусти, но жалеть было не о чём. И вот, наконец, мы прибыли в храм. Что мне сказать о нём, кроме того, что это было уникально высокодуховное сооружение, подчиняющееся всем правилам классического храмового канона, пожалуй, ничего. Внутренняя отделка затронула мои мысли, ровно настолько, чтобы я поняла, расписывали его настоящие гении. Потом был зал, с вложенным в пол, огромным ромбовидным камнем. Тёмным и как казалось мёртвым. Мне захотелось коснуться его, услышать его дыхание, и словно не слыша приказа Великого Правителя, незаметно для самой себя, я протянула к нему руку. Только потом я увидела, что я с ребятами сделала это одновременно, и камень пробудился. Изнутри меня вырвалось нечто ярко жёлтое. Это нечто стало сиять вокруг меня прозрачной пеленой. Стало ясно, то была моя сила. К слову сказать, тогда мне не приходило в голову подумать об этом, да и по лицам ребят, как оказалось тоже.
Внимательно выслушав Великого Правителя, я узнала, что являюсь Одиннадцатой Кристальной Хранительницей, обладательницей Второго Жёлтого Ключа, а моей Наставницей назначалась Шаолуасина - главный министр здравоохранения. Меня не удивило, что это была та самая женщина, что пристально рассматривала меня не космодроме. Я спокойно последовала за ней, заметив, что от женщины исходит большая сила, и мне до неё ещё расти и расти. И всё же было так интересно, что она за анунианка, ведь она моя Наставница, и я должна знать о ней если не всё, зато то немногое, что будет можно.
Её летательный аппарат был похож на большую перламутровую ракушку с удобными сидениями внутри и резными окнами по бокам. Наверное, он так ярко переливался от лучей их дневного светила, падавшего на его корпус. Мне стало интересно, называют ли они своё светило так же, как и земляне Солнце. Мне хотелось поговорить со своей наставницей, многие вещи беспокоили меня, и хотелось ясности, как можно больше ясности, которая так и не приходила.
Мы приземлились у большого водопада, окружённого большой равниной, за которой расположились горы. Удивительным образом, текущая полноводная река, пробила себе к ним дорогу, через всю огромную равнину. Журчание воды вызвало во мне приятные воспоминания о стране, в которой мне довелось родиться и расти. Ведь я так любила ходить к горной реке и слушать её течение.
Моя Наставница подошла к водопаду, я присоединилась к ней. Мы стояли рядом, и молча, казалось, слушали его музыку. Потом она посмотрела на меня своими глубокими изумрудными глазами и произнесла:
- Встань под этим водопадом Цзынь Лянь.
Я повиновалась ей, хотя это было и трудно. Струи обжигающе ледяной воды падали мне на плечи с глубоким треском и сковывали всё моё тело.
- Там на далёкой голубой Земле ты стояла перед выбором, спасти жизнь человеческую или уничтожить её.
- Да, так и было.
- Представь себя той умирающей женщиной, а её собой, но той собой, которая так и не решилась спасти её жизнь.
Моя Наставница угадала, пожалуй, то, что я пыталась скрыть от самой себя, что было бы, если бы женщина с её характером, оказалась на моём месте. А такая как она, могла бы спасти меня?
Я закрыла глаза и вспомнила ту сцену, только теперь я была той умирающей женщиной. Издираемая агония казалось, съедала это тело, боль рвалась из каждой клеточки моего естества, мне хотелось кричать от муки раздиравшей это тело. На меня смотрела, я сама, читала страх в глазах, руки мои тряслись, и тут я осознала, что женщина эта не смогла бы спасти меня. Она была сильной только потому, что рядом с ней был мужчина, без него она ничего не смогла бы в жизни. Мне стало жаль её и жаль того мужчину, в которого, как мне казалось, я была влюблена. Это был обычный скучный человек, живущий своим семейным бытом, с ним мне стало бы безумно скучно, я хотела бы двигаться дальше. Я правильно поступила, что спасла её жизнь, что решилась на это. Внезапно мне стало легко легко, я слилась с потоком текущей воды и растворилась в ней. Я слышала и ощущала всё вокруг, утратив чувство времени. Мою душу обволакивал покой, и тянулась она куда-то, словно что-то ещё звало её к себе.
Я пришла в себя внезапно, моя Наставница легонько шатала меня за плечо. Наступал вечер, нам надо было возвращаться. Я так и не разгадала, что за анунианка моя Наставница, мне только предстояло это узнать."