Переливался свист сверчков...
Казалось, что пространство ночи,
с ветром и шорохом шагов,
из этих трелей состоит. А молча
существовала лишь моя душа.
Но мокрый нос чужой собаки - Брэма -
мне вовсе не мешал, а утешал.
И сердце, растворясь на небе, слева,
стучало в такт с холодною луною.
А из села - тропинкою пустою -
уже прохладой подбиралась грусть.
Умолкли враз сверчки. И только вкус
несбывшихся надежд остался на губах.
Ночь и луна, и я сама
и были частью этих звуков.
Свидетельство о публикации №111110810056