Исповедь графомана

Развелось тут писателей! Каждый норовит составить слова из букв, предложения из слов, и рассказы из фраз. Не задумываясь, зачем, и нужно ли это кому-нибудь. Лучший вариант для начинающего бумаго-, вернее, уже, мониторомарателя, если его стряпня придётся не по вкусу и недремлющие тролли изрядно потреплют нервы и отобьют всякую охоту заниматься литературой. Такого горе-писателя  можно считать спасённым. Он сможет попробовать себя в других сферах искусства – плести макраме, делать табуретки или танцевать фламенко. Что тоже не есть хорошо. Почему? Об этом чуть позже.
Тот же, чьи пасквили нашли своего читателя, хотя бы даже одного, обречён. Похвала – худшее, что есть для писателя. Он сразу начинаем мнить о себе всякую чепуху, строить далеко идущие планы, подсчитывать будущие гонорары, купаться в лучах будущей славы. Тиражи, творческие вечера, фамилия в титрах бестселлеров, томные поклонницы, дача в Переделкино. В принципе, в этих фантазиях ничего плохого нет, вот только, возвращаться потом к реальности досадно и обидно. Издательства в лучшем случае деликатно пошлют подальше, в худшем - предложат написать какую-нибудь белиберду в угоду массовому читателю. И твоё имя затеряется в тысяче таких же пахарей пера, строчащих попсу для скучающих таксистов и домохозяек. Совсем не то, о чём мечталось – стать светочем для непутёвого народа. Народу светочи ни к чему. Во всяком случае, такова позиция издательств. Да и народа тоже.
Это одна сторона вопроса.
Другая же заключается в том, что…
Чем нас привлекают цирковые фокусники - Акопяны, Коперфилды и всякие прочие Кио? Почему завораживает ловкость рук и никакого мошенничества? Тем, что мы не знаем секрета волшебства. Понимаем, что чуда нет, что это дело техники и длительных тренировок. Но пока не узнаем секрет, будем, раскрыв рот, глазеть, как из уха достаётся наковальня, а из порванной карты возникает белоснежная скатерть. И сам иллюзионист будет казаться нам магом и волшебником. Но ведь на самом деле, он самый обычный человек, для которого чудо – всего лишь работа.
Точно так же раньше смотрели на писателей. Раньше – это когда у каждого не было под рукой печатной машинки в виде компьютера. Все эти деятели искусства казались нам чем-то особенным, какой-то иной расой, владеющей секретами своих фокусов, с помощью которых они пишут книги, оратории и картины. Простому обывателю внушалось, что ему это вообще не под силу, даже и не пытайся. Каждого писателя называли великим, гениальным, на крайний случай – талантливым, тем самым отгораживая нас, простых обывателей от мира искусства. И мы даже не пытались. Куда уж нам, сирым и убогим. Даже до подножья Парнаса подходить неловко было.
Но на самом-то деле, от нас просто утаивали секреты этих фокусов.
Как оказалось, всё очень просто. Бери и пробуй. И пробуют. И получается  у многих. И не хуже, чем у тех, признанных. Некоторым, конечно, не дано. Но это уже вывихи физиологии. Чтобы танцевать в балете или петь чисто и красиво, или прыгать дальше всех, нужно иметь врождённые данные. Так же и в искусстве. Но, думаю, при упорных тренировках, и у них получится. Только таких тролли сразу в колыбели душат.
Опять я от темы ушёл. Не о том хотел сказать. А о том, что если хочешь наслаждаться произведениями искусства – не занимайся искусством. Как только заглянешь на кухню, и посмотришь как и из чего это делается, а если ещё и парочку рецептиков сопрёшь, так сразу любое блюдо становится пресным и не таким вкусным. Очарование проходит. В книгах читаешь уже грамматику, орфографию и стилистику, в музыке слышишь бемоли и бекары и мысленно расставляешь по местам скрипичные ключи, в картинах видишь мазки и смешение колеров. Понимаешь, что резчики по дереву работают не кухонными ножами, а специальным набором всяких ковырялочек, что у фокусника туз в рукаве прятался, а кролик за специальной перегородочкой. Пелена таинственности развеивается, как улетучился ореол инопланетности с легендарных Дип Пёплов и Назаретов, после того, как они стали колесить с гастролями по Мухосранскам средней полосы. И любой более-менее грамотный гитарист повторит соло Блэкмора не хуже самого мэтра, а опытный маляр нарисует точную копию любой картины. И понимаешь, что умение писать книги ничем не круче виртуозности фрезеровщика шестого разряда. Вот только фрезеровщик делает материальную полезную шестерёнку, а писатель только словоблудствует, вызывая в мозгах тоску и внося смуту. А плохой писатель вообще ничего не вызывая и не внося, за что их их и любят издательства и домохозяйки.
И вот, остаёшься у разбитого корыта. С одной стороны, не имея тонкой натуры и набора необходимых знаний, никогда не станешь великим и гениальным, а с другой – теряешь читательскую девственность и уже не восхищаешься книгами когда-то любимых авторов, ибо видишь в них всего-навсего умело состряпанную поделку.
Зачем я излил этот поток сознания? Причина проста – графоманство. Понимаю, что писатель я никудышный, а писать всё равно хочется. Хоть что-нибудь, хоть пару слов накропать. И в сет выложить. Чтобы похвалили. Или поругали. Лучше бы поругали. Лучше бы в самом начале меня сожрали тролли.