Дурацкое-4

Мне сорок семь.
Листки кадендаря
безжалостно подрастрепало время.
Не помню там которая заря
сквозь темя ногу впихивает в стремя,
и облака, что были мной беременны
до самого начала ноября,
как каждый год, некстати разродились,
и, проливая слёзы крокодильи,
я зеркалом любуюсь, говоря:

"Мне тридцать лет.
Смешно себя менять,
и тот мне враг, кто скажет - тридцать восемь.
Мне тридцать,
мне до них ещё два дня,
и я не знаю, что такое осень,
и мой букет ненастных хризантем
я выброшу, ведь мне несли тюльпаны.
Мне тридцать лет.
Вглядись в меня, партер,
и я старухой никогда не стану.
Мне тридцать лет,
и кожа, как фарфор -
прозрачная и белая в прожилках,
мне тридцать лет,
и бесполезен спор,
и мне идут поношенные джинсы,
и дурь в башке, и рок'н'ролл, и рок.
Мне тридцать лет.
Бетховенский "Сурок"
достал меня со школы ля минором.
Свободу всем суркам!
Айда по норам,
а старость никуда не убежит,
мне надо растрясти сурковый жир

Но чУ! Я слышу, набирая скорость,
ямщик уже несётся по степи.
Вперёд, за ним!
Ах, чем бы к тройке-птице
сурчихе малахольной прицепиться,
чтоб, ля минор слезами окропив,
увидеть мир иной, иные лица?
Мне тридцать лет уже.
Мне только тридцать.
А сорок семь, наверное, тупик,
к которому приходят все тупицы.
Вперёд!
И да поможет мне GreenPeace!"