***

Свинцово вечность обозначив,
Слепились небо и вода.
Морской прибой гнал, на удачу,
Туч крутогромые стада.

И в монотонности знакомой,
На гребнях волн - смятенье чувств.
Лениво-бархатной истомой
Исполнен цвет, и звук, и вкус.

Горели кипарисов свечи
В подсвечниках зелёных гор,
И нам дарил прохладный вечер
Судьбы затейливый узор.

****
Мне откровение не ново,
И чувства тоже неновы.
Известен мне закон суровый:
Не прыгнешь выше головы.

Я лести познаю искусство:
Теперь с разбега не взлететь.
На ложе хитрого Прокруста.
Кидаю золото, не медь.

Но я отчаянно пытаюсь
Гордиев узел разрубить,
Простить грехи себе, не каясь,
И злого ближнего любить.


ИЗ ЖИЗНИ ОТДЫХАЮЩИХ
Это было у моря, где ажурная пена
Целовала безейно мои руки и стан,
Я ловила устало жадный взгляд бизнесмена,
Но мне нравился смелый, озорной хулиган.

Распустивший животик, в бледно-палевых бриджах
"Сэр" рассказывал байки про распухший карман...
Угощая стихами, становился всё ближе
Непутёвый и странный, молодой хулиган.

Резко ночь опустилась звёздной шторой на сцену,
Отгоняя от пляжа игроков и актрис.
Целовались у моря, где ажурная пена,
И воздушные замки прямо к звёздам неслись...

ЖАРА
Ура! От крыши рикошетив,
Жары насилие поправ,
Лил дождь, и нёс весёлый ветер
Струи прохладной лёгкий нрав!!!

Ведь солнце жгло, сдирая кожу,
Вплавляя каблучки в асфальт,
Горячие тела на ложе
Пытало сотней Торквемад.

Теперь, в халатике воблипку,
Ловлю холодные струи,
И превращаются в улыбку
Терзанья прошлые мои!