Не знаю...

Еще я помню ясно эти наши палестины:
Все, вроде бы, окей, но в поле вечный недород,
Ни к черту на рога, ни к теще на крестины,
Куда спешит ползком восторженный народ?
Не надо истине заглядывать в бездонный рот,
Об этом знают даже думские кретины:
То время отжимает из людской мякины
Живительную влагу, кровь и кислород.

В деяниях правителя нет признаков маразма,
Соитию страна сама безумно рада,
И мрачный гений методично, без оргазма,
Насилует овечье блеющее стадо.
Обычная в России нищей мясорубка
Людского эмбриона, кала, слез, соплей, идей,
Кремлевская дымится синими пластами трубка,
Коллоидный туман из-под насупленных бровей.
Стахановцы в стальную грудь природы
Вгрызаются отбойным громовержцем молотком,
И восхищенные построились народы
В очередях за птичьим молоком.

Отныне все равны и звезды светят матово,
О чем мечтается, о чем в стране поется?
Татарка страстная, влюбленная Ахматова
Иконой чудотворной истово клянется.
И режут днем и ночью, режут без конца
Мужчин и женщин, сосунков, зеленого юнца...
О, кто-то выживет, а кто-то станет на колени,
Кровь русская схлестнется с оголтелой новью,
Но в мавзолее неподвижно желтый Ленин
Не поведет в протесте рыжей бровью...

Язык российский превратится в перестуки
Тюремных зеков, гениев, невинных, фриков,
И желто-восковые ленинские руки
Не вздрогнут от ужасных детских криков.
Над всеми будет властвовать хранитель и отец,
Творец побед, податель спермы, пития и хлеба,
Поэтам в рот зальют расплавленный свинец,
Чтоб не порочили посланца неба.

Как все тогда, я падал, поднимался, продолжал брести,-
Пылинка в буре необузданного века,-
Стремясь преодолеть грехи и обрести
Кров, пищу, честь и веру в человека.
Да, время невозможно обуздать и упредить,
И будущего знание так просто нам не дарится,
Ты можешь целый век во тьме бродить,
И ничего в конце не сварится!

Сегодня у времен новейших на краю
Стою, глупец, и очень смутно понимаю:
Свободы нет ни на планете, ни в обещанном раю,
Хотя я, вроде бы, смелей и слаженней пою, -
Невежде наглецу порой не уступаю! -
И даже дамы говорят: боец, не трус в бою,
Но так ли это, господа, не знаю...
Весталки благоденствие предсказывают нам,
Мед-пиво растекается, как в сказке, по усам,
И сопляки рассказывают непонятливому мне,
Живущему по-прежнему во тьме,
О ностальгии по ушедшим, черным временам...
    
             01. 11.2011г. Москва