Баллада о неблагодарной чайке

Это было за мысом Дооб.
Я брёл по гальке и увидел чайку,
которая плавала рядом с берегом
и совсем не испугалась меня,
когда я приблизился к ней.

Что-то было в ней несчастное,
какой-то крен, опущенное крыло.
Её попытка отпрянуть от меня
оказалась иллюстрацией беспомощности.

Я поднял птицу на руки и увидел,
что в её ногу вонзился
рыболовный крючок с леской,
на другом конце которой
болталась большая полуобглоданная рыбина.

Пока я доставал нож и перерезал леску,
чайка долбанула меня, потом ещё раз.
На запястье появилась кровь.
Глупая птица, я хоть и Рыба по зодиаку,
но на крючок пока ещё не пойман.

Птица была освобождена.
Правда, крючок так и остался в её ноге,
сталь пронзила кость насквозь,
в районе коленного сустава.

         Альбатрос, альбатрос,
         с якорьком, как матрос.

Я подбросил птицу над морем.
К моему удивлению, она не шмякнулась о воду,
а как-то неуверенно, будто не веря самой себе, –
откуда только сила взялась! –
набирая высоту, полетела к своим сородичам.
Скоро скрылась из виду.
И не оглянулась!

Я думал, она пролетит надо мной,
сделает, так сказать, круг почёта,
и от радости, и в знак благодарности.
Но она на меня и не взглянула!

Ранки на запястье давно зажили.
От рыбы на берегу не осталось и скелетца.
Вот-вот и от обиды моей не останется
ни глоточка для проглотца.
Я буду утешен.

Что ж, она поступила не по-человечески.
Что ж, и я поступил не по-птически.