Гобелен

Как сельский незатейливый плетень   
Изящней новомодного забора,   
Так гордая шпалера - только тень   
Ковра ручного, тканого не скоро.      

Патина гобелену ни к чему.   
Он сам - былого сомкнутые звенья.   
И если он - ни сердцу, ни уму,   
Своё не даст увидеть откровенье.    

Он некрасив? Он груб? Шершав и сир?   
Ты плохо смотришь! Отойди подальше.   
Такой великой мощи эликсир   
Не терпит приближения и фальши.      

Его хранят и шёлк, и шерсть, и лён;   
Он дух того, кто зла не убоялся.   
Тот гобелен крестами осенён,   
И, как иконы, ткач его касался.    

Волшебна лицевая сторона,   
А что с изнанки - лишь ткачу известно.   
Содержит в равной мере всё она,   
Добро и зло там место делят честно.      

Все узелки, где нить была слаба,   
Так тщательно и мастерски укрыты!    
Содеянного цвета ворожба   
В орнамент по кайме старинной свита.    

И он, кто ткал, чьи пальцы чутко нить,   
Что вплетена в изделие основой,   
Ласкали и старались сохранить,   
Сказал своё неслышимое слово.   

Не властен над ковром старинным тлен,   
Но лишь пока. Всё в мире преходяще.   
Как жизнь свою, ткал мастер гобелен.   
И ткал её до боли настояще.