Черноморский этюд 2

Вздыхает  море  под  сурдинку,
Блестят  все  ложки  и  фаянс,
Народ  подался  в  Кабардинку,
А  мы  играем  в  преферанс.
Сварила  пиво  Галя,  рада,
Неплохо  бы  ещё  поспать,
До  нового  дождя  заряда
Успеть  бы  пульку  расписать.
Хозяйство – под  защитным  тентом,
Бабуси  наши  ходят  в  трансе,
А  Ира  с  Олей  президенту
Сдают  зачет  по  преферансу.
Проходят  мимо  делегации
То  за  водой, то  отдыхать,
Фролов  с  подмокшей  «репутацией»
Пытается  стихи  кропать.
Чернов  Володя  то  вздыхает,
То  дров  наколет  у  костра,
А  Света  крупы  разбирает,
Как  лань,  проворна  и  быстра.
Где  зной  на  этом  белом  свете?
Где  солнце,  Ялта  и  где  Керчь?
Чернеют  тучи  на  рассвете
И  мимо  пролетает  смерч.
Семь  пятниц  здесь  у  нас  на  дне,
Природа  слишком  не  балует,
Серёжка  с  Мартой  в  стороне
Застыли  в  страстном  поцелуе.

Андрей  наш – труженик-факир,
Им  создан  туалет-сортир,
А  Женя  показал  всем  класс
И  подтянулся  двадцать  раз!
Творится  праздничный  обед
С  участием  гаремных  Свет,
А  президент,  его  султан,
Вновь  открывает  ресторан.
Татьяна,  славная  жена
И  повар-шеф  в  гареме  сем,
Стройна,  достоинства  полна,
Внимательно  следит  за  всем.
Но  вот,  о  радость,  звон!
Всем  так  и  хочется  кричать,
Ведь  возвещает  миру  он,
Что  можно  трапезу  начать.
Не  зная  робости  и  страха,
Пришла  обедать  черепаха,
Во  мне  же  поселился  страх
За  черноморских  черепах.
Пришел  Рычков  ни  шатко  и  ни  валко
На  дачу  нас  перевезти  в  Широкой  Балке,
Но  Пирогова  резко  отрубила:  «Нет!»,                Готовя  к  вечеру  торжественный   концерт.
      Пришлось  Катюшу  с  Олей,  своих  пассий,
Забрать  ему,  уехать  восвояси.
А  К.Черновой  с  Настей  души  пели,
Когда  они  катались  на  больших  качелях.

Бивак  наш  прачечной  подобен:
Висят  бюстгальтеры,  трусы,
Макаров,  погрустневший,  согбен,
Орлы  повесили  носы.
С  природы  местной  взятки  гладки:
Не  сохнут  тампаксы,  прокладки,
Не  слышен  с  пляжа  детский  писк,
Грозой  закрыт  Новороссийск.
И  продотряды  из  цунами
Приходят  с  мокрыми  штанами.
Когда  ж  гулять  чуть-чуть  осталось,
Природа  нам  заулыбалась.
Вновь  небо  светло-голубое,
Вновь  солнце  обжигает  спины,
И  мы  опять  горды  собою,
А  в  море  прыгают  дельфины.
И,  наконец-то,  срок  поездки  нами  сдюжен,
Все мы  собрались  на  прощальный  ужин.
Вот  плод  усилий  наших  поваров:
На  праздничном  столе  дымится  плов.
К  нему,  как  рыцарю  доспехи-латы,
Готовы  вкусные  салаты,
Вино  и  пиво,  водка-шнапс
В  сторонке  ожидают  нас.
Наш  стол  не  скромен  и  не  беден:
Вот  суп  грибной,  с  обеда  не  доеден,
Блестят  боками,  как  оливы,
В  красивых  мисках  груши,  сливы…

Шеф-повар  раскраснелся,  горд:
Кусками  нарезает  торт.
Кого  ж  спиртным  не  напоим,
Есть  кофе  растворимый  и  чаи.
И,  чтя  торжественность  минуты,
Все  наши  принаряжены,  обуты,
Вот  только  дед  седой  Фролов
В  рубахе  белой  без  штанов.
Когда  ж  за  ложки  стали  браться,
Чтоб  съесть  салаты  и  десерт,
Дельфины  прибыли  прощаться
И  нам  устроили  концерт.
Прощай,  свободная  стихия,
Прощай,  природа – наша  мать!
В  последний  раз  пишу  стихи  я,
А  завтра  надо  уезжать.
Прощай,  ущелье,  в  дни  лихие,
Приют  туристов  и  бродяг,
Непокоренное  стихией,
Как  русский  крейсер  наш  “Варяг”!
Прощай,  ручей,  источник  жизни!
Твои  бассейны  много  раз
Снимали  леность  и  унынье
И  часто  оживляли  нас.
Но  вот,  омытая  дождями,
Вдруг  поднялась  вся  наша  рать:
С  палатками  и  рюкзаками
Мы  едем  к  дому…  загорать.

11.08 – 23.08.02 г.