25 июля

               

Немало лет прошло уже с тех пор,
Как этот мир оставил русский гений.
Он не ловил «похвал ненужных хор»,
Но много знал он в жизни откровений.
Восьмидесятый год – июльская жара…
Вовсю бурлит, шумит Олимпиада,
Ну а ему – к Всевышнему пора
В какой- то из кругов, конечно, ада.
Он был не Пушкин, даже и не Блок,
И нечего его равнять с Твардовским.
Он был поэтом, бардом – всё он мог…
Он выше всех…Недаром он – Высоцкий!
И двадцать пятого пришел он в этот мир,
И двадцать пятого простился с этим миром.
Он для меня со школьных лет кумир
И навсегда останется кумиром.
А хриплый голос, песен ярый звон
Нет-нет да иногда еще услышишь.
Но вот всё реже на экране он…
Как хочется мечтать – Владимир дышит!!!
Я рос с Высоцким с самых юных лет,
Но он меня оставил на распутье,
И для меня он все- таки ПОЭТ,
(Хотя считали многие распутным).
Москва рыдала, жарилась Москва…
Все говорили, что прожил он мало.
Его бы в 21 век, сюда! Чтобы его гитара стала жалом!
Боюсь, тогда б Тальков не стал одним,
Сгоревшим вдруг под пламенем Системы,
И от Владимира пошел бы тот же дым,
Ведь ныне в славе, кто душою немы.
Кричит Газманов, прыгая в седле,
Спеша к морячке или к есаулу…
Да, песни ныне стали вдруг не те…
За эти песни не приставят злобно дуло.




«И в 42 закончил петь Дассен,
И в 42 закончил петь Высоцкий…"
Но как же всё же хочется нам всем,
Чтоб жизнь не называли больше скотской!
                1993