Гонец

Скачет резвый гонец средь седых туманов,
Стук копыт размывается тишиной.
Государь Алексей Михалыч Романов
Слег на смертном одре, больной.

Царь велел: «Мой указ и златую чашу
В Соловки довези ты быстрее всех!
Пусть уйдет от обители войско наше,
Пусть монахи простят мне грех!»

Половина пути пролетела скоро
Меж болот и озер, в стороне глухой.
Вдруг, навстречу гонцу из седого бора
Выезжает всадник другой.

«Ты куда?» - «В Соловки!» - «Я как раз оттуда!
С воеводским письмом на Москву скачу!»
«Что в письме – то?» - «Победа!» - «Вот, право, чудо!
Я ж с прощеньем царя лечу!»

«Поздно, друг, монастырские пали стены!
Кости иноков звери грызут в лесах.
Истребили мы этот очаг измены,
Староверов растерли в прах!

Зря они не признали святые книги,
Патриарху противились и царю.
Смерть за веру не стоит сушеной фиги,
Так-то я тебе говорю!»

«Кто их знает… Но духом сильней, быть может,
Тот, кто сгинет в огне «за единый аз».
Кто за веру главу под топор положит –
Крепче он, чем любой из нас!»

…Царь Тишайший не снял с души прегрешенье,
И в мучениях умер на ложе он.
Но стоит Монастырь, как алтарь прощенья,
Помня тех, кто не был прощен…