Чего у меня нету

Чего у меня только нету:
Нету воздушного шара
И баллистической ракеты,
И личного сыровара…
Бывает снится запах сигареты,
И видишь сон про папиросы, как лошара.
И на работе лет пять нет навара.
Главное – нет близкого человека.
И отцовских чувств тоже нету.
Перечисляй ***вое хоть полвека.
В тоже время, нет статуса «калека»,
И рака лёгких пока ещё нету.
Так и нахуй об этом думать?
Зачем этот список отсутствия?
Ведь появится что – всё равно
В себя навечно его не засунуть.
Завтра уж его не замечаешь,
Хит-парада поместив на дно
Тех желаний, коим суждено
Быть объектом, пока ты не обладаешь
После им вниманья не дано
До тех пор, пока не потеряешь.
Ясно здесь покуда лишь одно:
То чего нет сейчас у меня
Поэтому есть у другого кого-то.
Избавься ж от лишнего ко всем ***м!
Радуй других, скидывай слам.
Ведь он для кого-то нужнее.
Мы рабы своих вещей.
Освободись поскорей пополнее.
Гони свою жадность взашей,
Замени «хочу» на «спасибо»
Твой тональ обновится и станет милей,
Засияв, как форсирующая ручей
От устья к самому истоку
Чешуёй своей хариус-рыба.
Так нету в формах собственного толку,
As useless опыт, избежавший всех ошибок…
* * *
Да, дело не заменишь словом.
Младенцы, помудрев, уходят.
И облачившись в зависти подковы,
Все мои «нет» лихим галопом скачут.
На смену им спешит другое слово,
Согласное сливается с имущим,
И утверждают принадлежность.
Не зря же его мощь столь всемогуща,
Приятие всего несокрушимо.
Да, есть, союз, belong.
Обратное незримо,
Как музыкальная пластинка с пантомимой.
За этим ярлыком нет ничего.
Тень только там, где не освещено.
Нет ночи – значит, сейчас день.
Лишь self-identity льёт слюни на него.
Его съедая, зависть полагает,
Что так от смерти в ужасе сбегает.
Сомнения в больном уме рождает.
А смерть настигнет тело всё равно,
Являя собой кадр, но не кино.
А если нет тебя – нет никого.
Nobody. Nothing. No! Нет даже «нет».
Полезно лишь для одного оно:
Понять, что силу даст тебе лишь свет!