Дума о митрополите Филарете

Сорвался с верёвки Кондратий Рылеев,
написавший думу о Ермаке Тимофеевиче,
не хотела верёвка вешать Кондратия.

      Кондрашка бы Рылеева верно хватила,
      да рвения к Отчизне у жандармов не хватило!
      Конопелька, что ль, не уродила?
      А надоть-то всего-то было –
      на злодейское умышленное рыло!

И тогда повелел Царь
милостиво заменить Кондратию
казнь издевательскую
через повешение на гнилой верёвке
на казнь образцово-показательную
через повешение на добротной верёвке,
свитой из настоящей
русской пеньки.

Казнь, наконец, удалась на славу,
и по случаю такого успеха
митрополит Московский Филарет,
который с Богом был тет-на-тет
(всё ж таки самолично перевёл Евангелие от Иоанна
и других поучал, как надо переводить),
отслужил национальной верёвке
благодарственный молебен.

А ещё немного ранее этот же Филарет
упрекал Карамзина,
того самого, чья вина,
по мнению одного из современников,
была в воспевании прелести кнута
(то бишь той же верёвки).
Однако Филарет
был раздражён не этой вменённой виной,
а что сей историк, государственный муж,
уж слишком приоткрыл занавес,
рисуя в 9-м томе своего труда
разбойные художества
некоего Ивана Васильевича, Рюриковича.

Доблестнейшему преподобному Филарету
в новейшей демократической России,
на стыке тысячелетий,
поставили прекрасную деревянную церковь.
Вскоре, однако, неожиданно сгоревшую.

Но помощь пришла незамедлительно.
На тихом бреге Иртыша
сидел Ермак,
он переслал на объявленный в газетах счёт
личные сбережения
хана Кучума.
И Филаретовский храм
был незамедлительно восстановлен.

      Вот в какие впадают прелести
      люди, твёрдые перед ересями.
      Вот какие бывают нам вдосталь
      слуги верные, прости Господи.